Левый край Ахманаев

Справка

Николай Ахманаев
Нападающий
Родился 17 ноября 1925-го года в Златоусте
Воспитанник Челябинского Энерготехникума
Игровой номер 7
Карьера игрока: «Дзержинец» (Челябинск) – 1949/50 (хоккей), «Дзержинец» (Челябинск) – 1949/50, 1952/53 (футбол).

Николай Ахманаев - коренной златоустовец. Приехав в Челябинск, он поступил в энерготехникум, работал на ЧГРЭС. Именно там началась его футбольная карьера. А зимой он вместе с другими футболистами вставал на коньки – начинался сезон «зимнего футбола», как тогда называли хоккей с мячом.

Директор ЧТЗ Исаак Зальцман быстро заметил талант нападающего. Имели на него виды и футбольные специалисты, и в итоге левый крайний Ахманаев надел форму футбольного «Дзержинца» в 1947 году, в самом начале сезона.

Крепко любивший спорт Зальцман собрал довольно мощный состав. На правом краю нападения играл бывший московский спартаковец Андрей Протасов. Его одноклубник, заслуженный мастер спорта Виктор Соколов выступал на месте правого защитника. В том же «Дзержинце» играл Николай Эпштейн, перешедший из московского «Пищевика», а также торпедовцы Александр Загрецкий и Сергей Кузин.

Предсезонная подготовка «Дзержинца» проходила в Сочи, где на территории старого аэродрома было устроено несколько футбольных полей. Рядом тренировались московские «Локомотив», «Крылья Советов», игроки из Горького. Особенно запомнились поездки в Абхазию, в посёлок Леселидзе, где занимался знаменитый ЦДКА. Ахманаев с товарищами во все глаза смотрели на мэтров отечественного футбола. 

Челябинцы успешно провели предварительный турнир и вышли в финальную «пульку» от зоны Урала, Сибири, Средней Азии и Кавказа. Однако и соперники настраивались на выход в класс сильнейших: горьковские торпедовцы, сильная грузинская команда, будущий победитель - московский «Локомотив».

«Дзержинцу» пришлось сражаться лишь за второе-третье места. Восхождение не удалось, и всё же команда поверила в свои силы. Правда, упорные футбольные бои едва не закончились дорожной трагедией. В один из дней команда спешила на очередную игру. Внезапно появившийся тяжёлый грузовик столкнул автобус в кювет. Травмированным оказался только Николай Самарин. Подоспевшие ОРУДовцы, узнав, что перед ними футболисты, тут же высадили из первого попавшегося автобуса пассажиров и отправили команду на матч. Суматоха случилась в Челябинске: из письма Васильева жене здесь поняли, что игроки серьёзно пострадали в аварии. Жёны и родственники бросились к Зальцману. Но тот уже знал, как всё случилось на самом деле, и успокоил людей.

Заботу Исаака Моисеевича о спортсменах Ахманаев испытал на себе. Однажды во время игры в Свердловске, борясь за «верховой» мяч, Николай столкнулся с соперником. Удар пришёлся прямо в левый висок. Когда Ахманаев очнулся, то обнаружил, что ничего не видит левым глазом. Повинуясь телефонному приказу «шефа», травмированного игрока тут же посадили на пресловутый «кукурузник» и доставили в Челябинск. На аэродроме уже ждала машина, высланная директором. Зальцман собрал консилиум. Врачи подтвердили: нужна операция, поскольку лопнули кровеносные сосуды. Зрение Ахманаеву сохранили...

В 1948 году Николай Иванович в составе «Дзержинца» вновь выходит в финал как победитель зонального турнира. Переходный турнир на сей раз стартовал в Харькове. И, естественно, его победителем стал харьковский «Локомотив».

Игроки готовились к новому сезону. В их распоряжении имелся неплохой спортзал, находившийся позади нынешнего кинотеатре «Кировец».И вдруг, как снег на голову - Зальцмана снимают! После его отъезда из Челябинска оказалось, что заботиться о развитии спорта некому. Сильный хоккейный «Дзержинец» распался первым. В Москву вернулись Эпштейн и Степанов. Именно отставкой Зальцмана объяснил Виктор Шувалов принятое им приглашение в ВВС.

Прощаясь с директором-меценатом, Николай Ахманаев и не подозревал, что в его спортивной биографии открывается новая страница. Собственно, пробовать играть в хоккей с шайбой Николай Иванович начал ещё в 1948 году. Приходилось переучиваться на другую клюшку, на неподатливый резиновый диск, который так не хотел отрываться от льда, на совершенно иные коньки.

Пробовали сыграть на обыкновенных для «русского» хоккея, - вспоминает Николай Иванович, - ан, нет! Крутой вираж на длинном прямом полозе не сделаешь. Но надо! Хоккейная коробка - это не поле длиной за 100 и шириной 60 метров.

Ахманаев с товарищами должны были восполнить потерю быстрых и техничных форвардов, ушедших из команды. Тренеры сформировали звено Ахманаев - Пономарёв - Сорокин. Начинался сезон 1949/50 года.

До сих пор помнит Николай Иванович во всех подробностях первую заброшенную шайбу в тренировочном матче с ленинградским «СКИФом», проходившим предсезонную подготовку в Челябинске. Кинжальный проход вдоль борта - как в футболе! - закончился сильным броском в дальний угол. Матч сыграли вничью - 3:3.

Прежде всего, мы были единой командой. И всё же все абсолютно разные. Представьте рядом жёсткого Захватова и техничного Васильева. А нападение! Много забивал Гера Женишек. Скоростной Коля Захаров всегда убегал от защитников. А вот Пётр Черненко запомнился не только игрой, но и... рассеянностью. Однажды, отправляясь на игру, забыл свои коньки в гостинице, - смеётся Ахманаев.

На очередной матч в Челябинск ждали команду ВВС - детище всесильного сына «вождя народов» Василия Сталина, где были собраны лучшие хоккеисты страны. И не дождались. Самолёт с хоккеистами разбился. Несчастье произошло 7 января 1950 года. Съездивший на похороны погибших хоккеистов футбольный вратарь Павел Ганган рассказал подробности. По его словам, выходило, что чудом избежал трагической участи Виктор Шувалов, рвавшийся на игру в Челябинск: у него болела мать. Виктора Григорьевича не взяли. Во-первых, он получил травму в предыдущей игре, а во-вторых, из Челябинска пришла петиция от болельщиков, осуждавших отъезд местных игроков в Москву. Игнорировать такие настроения Сталин-младший не решился.

Василий Иосифович был зол. Его команда накануне проиграла ЦДКА, а взаимоотношения между этими коллективами сложились очень напряжённые. К тому же заартачился великий Бобров, не желавший переходить в команду лётчиков. Лететь предложил капитан команды ВВС Борис Бочарников, и Василий Сталин выделил личный самолёт. Над Уралом тогда бушевала пурга. Не сумев приземлиться в Челябинске, самолёт повернул на Свердловск. Но там погода была не лучше. С первой попытки попасть на посадочную полосу не удалось. Со второй самолёт, коснувшись полосы, тут же зацепил крылом сугроб и перевернулся...

Ахманаев продолжал разрываться между хоккейной коробкой - зимой и футбольным полем - летом. И всё же сердце его принадлежало футболу. Номер одиннадцатый челябинского «Дзержинца» играл до 1955 года. Причём не просто играл, но и забивал едва ли не в каждом матче.

Однако не подумайте, что спортивная жизнь стремительного, влюблённого в атаку игрока была безоблачной. В один из сезонов из Москвы приехал приглашённый тренер Григорий Балаба. Привёз нескольких столичных футболистов, среди которых были нападающие Павел Романов, Михаил Огулов, и тут же стал заменять челябинских игроков своими.

Возмущены были не только спортсмены, но и болельщики. Не желая сидеть на скамье запасных, Ахманаев написал заявление об уходе. Последовал вызов в завком: сезон только начинался. Заводчане вроде уговорили, а вот Балаба подписал заявление тут же.

Так бы и пришлось Ахманаеву оставаться не у дел целый сезон, если бы все организационные вопросы перехода не устроил председатель ДМСО «Динамо» Василий Иванов.

Динамовская команда у нас тогда подобралась сильная, - говорит Николай Иванович. - Судите сами: вратари Борис Иванов и Семён Новожилов, защитники Михаил Кузнецов, Николай Алексушин, полузащитники Эдуард Нестегин, Александр Меньшиков, Владимир Майсаков, нападающий Борис Тюлюков. Их имена хорошо знали болельщики того времени.

А потом директор тракторного завода Зальцман проявил инициативу. Начали строить стадион. Лёд и борта имелись, а вот мест для болельщиков не было. Трибуны - одну большую и две маленькие - строили силами завода при помощи пленных немцев, приводимых на стройку под конвоем. Однажды на тренировке Виктор Шувалов промахнулся и попал в немца, который стоял за воротами и наблюдал за нами. Тут же приехал полковник, началась шумиха: это же ЧП - травма пленного.

Первое время сами заливали лёд. Уже позже организовывали специальные бригады. Вместо заливочной машины ехал мотоцикл с бочкой горячей воды в люльке.

Начинали с азов. К примеру, не могли шайбу поднять, передавали её просто по льду. Многие пришли из русского хоккея, а там всё по-другому. Уже потом, когда научились бросать, стало интереснее играть. Долгое время не умели «щёлкать». Бросали с короткого замаха, не так как сейчас - с плеча.

Помню первый состав: Ребянский, Мильцер - вратари. Васильев, Захватов, Женишек, Захаров, Черненко, Пономарёв, Сорокин и Семёнов. Это был, по-моему, 1948 или 1949 год. После ухода Шувалова в первой тройке играли Черненко, Захаров и Женишек, во второй - Пономарёв, Сорокин и я. Вот так весь сезон и играли в две пятёрки и с двумя вратарями. Забивал в основном первый состав. Когда им надо было отдохнуть, выходили мы.

Клюшки привозили из Москвы. Сначала цельные, а позже отдельно появлялись вставки и перья. Мы их только подтачивали, чтобы вес стал поменьше. Коньки в основном у всех были отечественные, лишь Женишек, Шувалов и Черненко играли в шведских. Нам приходилось каждый раз точить коньки, а они наточат свои перед игрой или тренировкой - и всё.

Сложнее было с амуницией. Вспоминаю, как мы Борьку Ребянского одевали. За час до игры надевали на него футбольные щитки, наплечники, налокотники войлочные. Затем фуфайку и нагрудную защиту. Вратарские щитки доходили Борису до пояса. Снаряжения навалом, большей частью самодельного. Васильев говорил, чтобы постоянно помогали Ребянскому форму носить. Шлем был у него танкистский, а полевые игроки поверх шапки надевали велосипедную каску. Когда нападающие научились бить и поднимать шайбу, то голкиперы стали надевать маски, похожие на маскарадные. Мы играли в шароварах и специальных шингардах с воздушной прослойкой. Хотя мне однажды Бобёр так всадил в ногу, что по сей день шишка. Это случилось как раз после авиакатастрофы, в которой разбились игроки ВВС.

Арбитры судили в каких-то цивильных костюмчиках. Не было, как сейчас, полосатых маек. Первое время действовал один арбитр, потом два. И за воротами по судье.

Нареканий в адрес судей не было. Да какие там нарекания... Выйдет форвард один на один - забьёт. И так часто. Вратари стояли, как в русском хоккее. Наш Мильцер выходил из ворот почти до центра. Если атака один на один, то он выкатывается метра на три встречать. Так же нельзя. Его обыгрывают и забрасывают в пустые ворота.

В то время фамилии хоккеистов на свитерах не писали, а вот номера наносили. Но не так, как сегодня, когда игроки сами выбирают номера. Перед стартом сезона определяли так. Вратарь - первый номер. Защитники - второй и третий, нападающие - четвёртый, пятый, шестой. Это первая пятёрка. Номера с седьмого по одиннадцатый - у второй пятёрки.

Хорошо помню свой первый забитый гол. Играли товарищеский матч с ленинградским «СКИФом». В одном из эпиздов у борта встречаемся с соперником, и он как-то странно падает. Я отдаю пас в центр, на Сорокина, и сам еду к воротам на добивание. Но Олег тоже падает, шайба катится в сторону ворот гостей. Их вратарь побежал её выбивать и... упал. Шайба отскакивает ко мне, и я бросаю. Сначала попадаю в шлем вратаря, а потом забиваю гол. Захватов не раз говорил, что я «по щучьему велению» забил. Уже потом наш заливщик дядя Петя сказал, что кто-то на лёд бросил спичечный коробок.

В начале пятидесятых я поступил в физкультурное училище, и пришлось выбирать. Остался в футболе. Да и в русский хоккей играл. Помню, на конном дворе воровали дуги, одной такой дуги хватало на четыре загиба для клюшки. Что нравилось в русском хоккее? Там выйдешь на поле и бегаешь все сорок минут. А тут полторы минуты откатался - смена. Уже позже вышло постановление, что игроку можно заниматься либо только футболом, либо хоккеем.

В 1952 году Ахманаеву некоторое время пришлось тренировать женскую команду ЧТЗ по хоккею с мячом. Вроде бы небольшой эпизод в биографии, но он во многом определил будущее Николая Ивановича. Двумя годами позже он окончил отделение футбола-хоккея Центральной школы тренеров РСФСР.

Вот таким он был, левый крайний «Дзержинца» - Николай Ахманаев.

Богуславский Б.М. «Черные и Белые», изд. «Цицеро», - Челябинск, 2013