Евгений Катичев: Я счастлив, что моим первым автомобилем был ВАЗ-2107. Это научило меня тому, что в жизни ничего так просто не дается

«Побольше бы нам таких ребят, как Катичев, с таким сердцем», – говорил про защитника предыдущий наставник «Трактора» Андрей Сидоренко. За преданность команде и своему делу хоккеиста ценит и нынешний главный тренер Валерий Белоусов.

Вместе со статусом Евгения в команде менялись и его автомобили. Он проделал путь от чахлой дедушкиной «Волги» до Mercedes GL. О любимых машинах, об успехе в хоккее и о боли в груди игрок рассказал нам в откровенной беседе.

Несправедливо, что удаляют меня, а под шайбы приходиться ложиться партнерам

Все кто тебя знает, говорят, что ты один из самых добрых и отзывчивых людей в команде...
Я считаю, что всегда нужно быть в первую очередь хорошим человеком, идти людям навстречу. Нельзя зазнаваться и общаться с кем-то свысока.

При этом ты жесткий защитник, и после твоих силовых приемов игроки не раз заканчивали матч раньше времени. Тебе не жалко соперников?
Отнюдь. Вообще не жалко. Хоккей – это контактный вид спорта. Каждый, кто выходит на лед, знает, на что идет. Здесь силы равны, и жалости в игре не место, как и дружбе. Наоборот, против людей, с которыми близко знаком, играешь даже жестче, чем обычно. Потом, за пределами льда, мы жмем друг другу руки, обнимаемся, улыбаемся. Это хоккей и это нормально.

Ты говорил, что чувствуешь себя виноватым, когда удаляешься. А ведь тебе часто приходится это делать...
Да, приходится. Это работа защитника. Конечно, сидя на скамейке для оштрафованных, видя, как ребята защищаются вчетвером против пятерых, ложатся под броски, сочувствуешь им и коришь себя. Очень хочется оказаться на их месте, чтобы шайба за мое удаление попадала в меня, а не в партнеров. Несправедливо, что наказан я, а больно им.

Кстати, о боли. В плей-офф прошлого сезона ты играл со сломанными ребрами. В таких случаях кто принимает решение выходить на матч или нет – ты или тренер?
В таких ситуациях все решается сообща. В первую очередь мы полагаемся на мнение докторов. Если они говорят, что все нормально и никаких осложнений быть не может, то я выхожу и играю. Плей-офф – это работа на пределе, и на матчи выходят все, кто может, даже с переломами и другими травмами.



К счастью, большинство людей за всю жизнь не узнают, что такое сломанные ребра. Расскажи, что чувствует человек, когда ему ломают ребра?
Хочу пожелать всем никогда не почувствовать этого на себе, потому что это очень больно. Со сломанными ребрами тяжело спать ночью, тяжело поворачиваться. Даже легкое касание вызывает боль. А в игре бывало так, что мне в два сломанных ребра приходился прямой удар. Было очень тяжело – боль неимоверная и трудно дышать. Но ничего страшного – теперь все прошло, все нормально.

В Интернете стало очень популярно фото, где ты душишь Олега Сапрыкина в игре против ЦСКА. Помнишь тот момент?
Конечно, помню. Это было в нынешнем сезоне в Москве. Мы были в меньшинстве и вчетвером играли против пятерых соперников. Олег Сапрыкин очень здорово умеет действовать на пятаке, и в тот момент он всеми силами старался закрыть видимость нашему вратарю. Чтобы он не мешался, нужно было сбивать его с толку, отвлекать, поэтому я применил против него грязный стиль. Зато они не забили, и это помогло нам выиграть тот матч. Так что все оправданно.

Против каких нападающих тебе проще играть, против каких сложнее?
Многие говорят, что у меня не очень развитое телосложение, но мне как раз таки проще играть против крупных нападающих, чем против компактных типа Антона Глинкина. (улыбается) Я играю в силовой хоккей, а в больших нападающих проще попасть, чем в маленьких и юрких.

Кто самый неудобный для тебя игрок в лиге?
Есть неудобные нападающие, но я не хотел бы никого называть, иначе получится неуважительно по отношению к остальным. Пусть это останется моей профессиональной тайной.

Становление команды – это как строительство пирамиды

Ты пришел в «Трактор» неизвестным молодым игроком. Никто не ожидал, что ты задержишься здесь надолго. Но за несколько лет ты вырос в ключевого игрока, основного защитника. Как ты менялся за это время?
Хочу сказать огромное спасибо Валерию Константиновичу (Белоусову. – Прим. ред.) за то, что он поверил в меня и дал шанс. Без доверия тренера трудно играть и вообще существовать в команде. Я работал и делал все от меня зависящее, чтобы воспользоваться своим шансом – вот, пожалуй, и весь секрет.

Вместе с тобой эволюционировал и «Трактор». Из команды, борющейся за попадание в плей-офф, он превратился в соискателя трофеев, бронзового, а затем и серебряного призера. Как это происходило?
Становление команды – это как строительство пирамиды. Первым делом был заложен фундамент – очень серьезно поменялся коллектив. В первый год при Валерии Константиновиче мы не попали даже в плей-офф, а затем сразу же завоевали бронзовые медали. Для этого была проделана огромная работа. Каждый игрок внес свой вклад в успех. Но этого не случилось бы без работы персонала, докторов, тренеров, руководителей. Все сплотились ради общего дела, и это принесло результат.

Валерий Белоусов – легендарная личность для нашего хоккея. Расскажи о нем как о тренере, как о человеке.
Он очень добрый и отзывчивый человек. Всегда спокойный, деликатный. Конечно, у него в душе все кипит, когда у нас что-то не получается, но он никогда не дает волю своим чувствам, не переходит на личности. Ребята уважают его как хорошего человека и отличного тренера. Даже если команда проигрывает, он не повышает голос, поэтому ребята сами все понимают и никого не приходится мотивировать. Валерий Константинович просто дает установку, объясняет, что делать, и нам остается только выполнять игровое задание.



Нынешний сезон команда начала не очень здорово. В чем причины?
Если вы помните, то в прошлом сезоне у нас тоже был неудачный период. Просто тогда мы смогли достаточно быстро оклематься. Еще один момент – команда очень сильно обновилась, и всем требуется время, чтобы сыграться. Можно искать много оправданий, но главное – у нас есть команда, и все понимают, что нужно выбираться из сложившейся ситуации как можно быстрее. И мы прилагаем к этому все усилия.

Несколько человек из тех, кто пришел перед нынешним сезоном, так и не смогли вписаться в команду и уже покинули «Трактор». Это Ренат Мамашев, Александр Гуськов, Антон Курьянов. Как ты считаешь, в чем причина?
Для многих прийти в новый клуб – это испытание. Никто не знает заранее, приживется или не приживется хоккеист. Ребята все хорошие, командные, с ними было легко общаться, но такова хоккейная жизнь. От этого никуда не денешься. На их месте может оказаться каждый.

Ты следишь за прессой, за тем, что пишут и говорят о тебе и о команде?
Если честно, стараюсь не следить за этим. Бывают и хорошие, и плохие моменты. Стараюсь не обращать на них внимания, чтобы не расстраивать себя или чтобы не задирать нос, если хвалят. Но в целом я спокойно отношусь к критике и от болельщиков, и от журналистов.

В плей-офф прошлого сезона ты доказал, что являешься одним из лучших силовых защитников в лиге. Как считаешь, есть ли шансы, что твои способности окажутся востребованы в сборной России?
Это дело тренеров и менеджеров сборной, определять, кто достоин играть в команде, а кто – нет. Я очень хотел бы оказаться в сборной России когда-либо и чувствую, что готов к этому.

Хоккеисты – публичные люди, и нам нельзя переходить определенную границу

Я знаю, что твоя супруга Анна постоянно следит за хоккеем. Ты рассказывал, что ей даже однажды стало плохо на игре...
Да, это было во время прошлогодней серии плей-офф против «Динамо». Она очень переживала. Говорят же, что когда смотришь со стороны, эмоций еще больше, и выплеснуть их некуда – хоть колоти боксерскую грушу или кидай стулья. На поле эти эмоции выплескиваешь через силовые приемы. А близким, которые следят за тобой, очень тяжело – они же ничего сделать не могут.

Ты ей не запретил смотреть хоккей после этого?
Нет, она так же смотрит игры. Её трудно переубедить. Семьи всех хоккеистов – это тоже часть команды. Все переживают друг за друга, поэтому она не может не смотреть хоккей.

Ты говорил, что любишь рыбалку. Можешь похвастаться самым большим уловом?
Мы с женой рыбачим в Челябинской области на местных озерах, поэтому особо большие рыбы нам не попадались. В основном ездим к знакомым на озеро Узункуль. Там мы ловим карасиков специально, чтобы приехать домой и свеженьких пожарить. Это очень вкусно. Один раз за три часа мы вместе с женой наловили полный пятилитровый садок. Пожалуй, это и был наш самый большой улов.

Стереотип машины рыбака в России – это «Нива» или УАЗ. Тебе приходилось ездить на суровых отечественных автомобилях?
Да, конечно. У моего дедушки была «Волга-2410». На ней я и учился ездить. Говорят, что если ты научился ездить на «Волге», то на любом другом автомобиле будешь кататься вообще без проблем. После «Волги» был ВАЗ-2107 – мой первый личный автомобиль. На самом деле я счастлив, что мне довелось на нем поездить. Это научило меня тому, что в жизни ничего так просто не дается и ко всем вещам надо относиться бережно. Потом, когда стал играть во взрослых командах, пересел на иномарки.

Я знаю, что предыдущим твоим автомобилем был Volkswagen Touareg, а сейчас у тебя Mercedes GL. Чем обусловлен такой выбор?
Они комфортные, и можно не волноваться, что где-то не проедешь. Говорят же, что тот, кто пересел на внедорожник, в обычную легковушку уже не вернется. Я в этом полностью убедился и думаю, что буду продолжать ездить на больших автомобилях.

Твой партнер по команде, Евгений Кузнецов, – известный в городе любитель спортивных, может быть, даже вычурных машин. Тебе никогда не хотелось какой-нибудь экстравагантный автомобиль, как Lamborghini, например?
Нет, я не поклонник спортивного стиля вождения, и такие автомобили не для меня. У меня есть джипик, на котором я спокойно езжу, и мне в нем хорошо. Конечно, я, как и каждый человек, могу притопить немного, если куда-то опаздываю. Без этого никак. Но в целом я спокойный водитель.

Если ты встречаешься на дороге с водителем, который агрессивно себя ведет, подрезает тебя, то как ты поступаешь? Спокойно отпустишь или догонишь, посигналишь?
Я могу сказать не только за себя, но и за других хоккеистов. Мы публичные люди, и нам нельзя переходить определенную границу, поэтому я всегда стараюсь перебороть себя и не делать глупых вещей ни на дороге, ни где бы то ни было еще.

Последний вопрос. Ты говорил в одном интервью, что умеешь показывать фокусы. Это правда?
Было дело, да. (смеется) Но я уже давно не практиковался. Сейчас показать не смогу, потому что нужно вспоминать, тратить время. Раньше делал карточные фокусы, фокусы со шнурками и нитками. Ну, такие, когда заплетаешь их вокруг пальцев, а потом дергаешь за один из концов, и они полностью расплетаются. Несерьезные фокусы – так, смешные.