«Челябинские болельщики – еще один игрок «Трактора»»
25-летний защитник «Трактора» рассказал о боксерских спаррингах с отцом, поездке на рэп-лейбл и больших планах на карьеру.
Хоккейная дедовщина, звонок Белоусова, непонятый Карри Киви
Ты попал в «Трактор» 15-летним мальчиком. Что чувствует подросток, которому звонит легендарный Геннадий Цыгуров и приглашает на сборы?
Ответственность в первую очередь. Я же заметно уступал остальным в физике и должен был выкладываться на 100 процентов. Время было другое, команда состояла из возрастных ребят: Воронцова, Камаева, Аскарова, Гапонова. Это сейчас юниоры приходят целыми пятерками, а тогда мы со Славой Войновым были единственными молодыми игроками.
Дедовщина в команде процветала?
Как сказать… Штрафов не существовало, но однажды мы опоздали на автобус и таких нагоняев от старших получили! Дисциплина была армейская. Первыми в раздевалку, столовую и автобус всегда старички заходили. Мы вели себя тише мышек. Я рад, что прошел эту школу. Да, мне пришлось упростить игру и избавиться от духа авантюризма. Потому что за неточный пас ты мог такое о себе услышать от ветерана, что потом десять раз бы подумал, перед тем, как «обрезаться». Полученный опыт помогает до сих пор. Даже на тренировках я стараюсь все четко делать.
Твоя карьера напоминает качели, взлеты сменяются падениями. Этому способствовал ранний дебют?
Я думаю, что мы сами выбираем путь и придумываем испытания в голове. Трудности меня закалили, но пора перестать их создавать. Мне 25 лет, это оптимальный возраст для защитника. Необходимо совершать качественный рывок, добавлять физически, расти как хоккеист. Я верю, что лучшее впереди.
Три с половиной года ты играл под руководством Валерия Белоусова. Что он тебе дал?
Уверенность в себе. Он был хорошим психологом с феноменальным чувством слова и игры. Порой ничего не клеилось, болельщики на трибунах гудели. В перерыве Валерий Константинович находил правильные слова и полностью менял ход матча.
Какую историю о Белоусове ты чаще всего вспоминаешь?
Помните, когда из-за столкновения вагонов в районе вокзала произошла утечка брома? Тем утром я собирался на тренировку и тут звонок. На проводе Валерий Константинович. «Костенька, – сказал он – сегодня на базу не поедим, ты сразу на арену поезжай. Там авария, бром в воздухе!». Первой пришла мысль – ничего себе, что-то страшное случилось. А второй – ух ты, мне только что сам Белоусов позвонил! Был период, когда я получал малого игрового времени и хотел обмена. Но Валерий Константинович просил потерпеть. Приятно, что он всегда видел меня в обойме.
Каких тренеров ты так и не понял?
Андрея Сидоренко и Карри Киви. С первым мы на сборах стерли все подошвы кроссовок. Бегали безостановочно. Тактики толком не было. Он говорил в раздевалке какие-то странные вещи, требовал непременно выигрывать все матчи уже в предсезонке. Хотя не бывает так, что результат сразу приходит. При Киви были самые легкие сборы в карьере. На льду финский тренер нас особо не гонял, а в зал вообще не ходил. Мы там были предоставлены сами себе. Возможно, в НХЛ этот подход и работает, но в России нет. Здесь необходим метод кнута и пряника.
Киви не поверил в тебя и на старте сезона ты искал новую команду. Психологически не сломался?
У меня в характере заложено выбираться из передряг. К тому же я внутренне понимал – необходимо что-то менять, выбираться из ямы. Год в «Витязе» сделал меня сильнее. Хотя Москва есть Москва. Индустрия развлечений там предлагает слишком большую афишу, на хоккей не так много людей ходит. К тому же некоторые физически не могут добраться до арены в Подольск из-за пробок. Любому хоккеисту хочется играть для зрителей, я не исключение. Посмотрите на последние игры «Трактора» – шумовая поддержка мощнейшая. Наша команда заводится, соперник тушуется. Челябинские зрители – это реально шестой полевой игрок.
90-е, драки с большими парнями, военные фильмы
Когда игра не идет, что ты делаешь? Как выплескиваешь негатив?
Могу по груше в зале постучать. Лучше уж так, чем копить в себе уныние и расстройство.
Драться тебя отец научил?
Ну да, он же до 20 лет боксом занимался. Мы с ним постоянно на даче спарринговали. Надевали перчатки, шлемы и в путь. В пылу борьбы дело порой доходило до крови… до моей крови (смеется).
Защита у тебя тоже поставлена. В стычке с форвардом «Магнитки» Оскаром Осалой ты неплохо уклонялся от ударов.
Больших парней сложно достать. Так было в драках с Осалой и Джессимэном из «Медвешчака». Проще уворачиваться и пытаться их повалить. Оскар по мне ни разу не попал, а если бы я даже пропустил – ничего страшного бы не произошло. Неважно выиграл ты или проиграл в ледовой схватке. Главное не уступить в характере.
Киногерой Рокки перед выходом на ринг представлял своего покойного тренера. А ты думаешь об ушедших из жизни отце и дедушке перед игрой?
Да, особенно в тяжелые моменты. Дед привел меня в хоккей и помог на старте. Носил бутерброды и чай в термосе, пока я играл. Отец всегда был на трибуне. Ни одного домашнего матча не пропускал. Сидел сбоку – сразу за нашими воротами. Иногда я невольно бросаю взгляд на его место, пытаюсь найти отца среди зрителей. Может я придумал все в голове, но до сих пор ощущаю его присутствие. Уверен, он и сейчас следит за моей игрой.
У тебя репутация мужественного и брутального парня. Давай смоделируем ситуацию. Ночь, под твоими окнами на незнакомую девушку нападает хулиган, раздаются крики о помощи. Что будешь делать?
Я 100 процентов выскочу на улицу, а дальше по ситуации. Растащил бы их точно, но драться бы не стал. Лишний раз распускать кулаки не стоит. Всегда есть шанс вырубить человека. Он упадет, ударится головой об асфальт и конец. Карьера и жизнь загублены! Я стараюсь всегда контролировать эмоции. Когда был моложе – мог выскочить из машины и поучаствовать в дорожном конфликте. Сейчас все спускаю на тормозах. Нужно думать о семье, да и времена нынче неспокойные. Возвращаются вещи, которые, казалось бы, ушли вместе с 90-ми.
Твоя супруга Эльвира из военной семьи. Она-то, наверное, сможет за себя постоять.
В обиду себя точно не даст (смеется). Летом я ходил в зал тайского бокса к брату нашего известного спортсмена Хаяла Джаниева – Роялу. Жена тоже порывалась пойти. Договорились с ней, что в следующее межсезонье она позанимается вместе со мной и получит базовые навыки боя.
Родители у нее люди строгие и дисциплинированные?
Отец – полковник, 30 лет отдал родине в ракетных войсках. Очень энергичный человек и настоящий лидер семьи. Мама 25 лет проработала в медчасти. Жизнь их помотала. С места на место семья Эльвиры переезжала раз 30. Меня они приняли хорошо. Вообще большой хоккей похож на армию: дисциплина, четкое расписание, мужское коллектив. Единственное отличие в том, что хоккеисты не маршируют.
Ежегодно 9 мая вы с женой возлагаете цветы у памятника Скорбящим матерям. Как появилась эта традиция?
У нее в семье так принято, но я и раньше регулярно ездил к вечному огню. Мне важно проникнуться духом праздника, ветеранов поздравить. Жаль, что они уходят. Нам остается хранить память и рассказывать детям о людях, подаривших нам жизнь. В последнее время я очень полюбил советские фильмы о войне. Недавно пересматривали картину «А зори здесь тихие» – в очередной раз был поражен героизмом наших женщин. И ведь это лишь одна из многочисленных историй. Таких были десятки тысяч.
Святая гора Афон, Баста, телефонная книжка Бурдасова
Отпуск вы с супругой провели в лечебном санатории на Кавказе. Как вас туда занесло?
Действительно, мы на две недели съездили в Пятигорск. Прошли полный комплекс процедур и лечение грязью. Там много совдеповских санаториев, но нам достался хороший отель. Я был приятно удивлен сервисом. Конечно, жизнь в санатории немного утомляет, но зато мы сделали инвестицию в собственное здоровье и экономику страны (смеется).
Что интереснее: плясать на свадьбе Андрея Попова в Дубае или лечиться в Пятигорске?
Интересно все, но Дубай мне не очень понравился. Город слишком дорогой, а климат – сухой и жаркий. Природа на Кавказе намного красивее и кислорода там больше. Мне вообще хочется увидеть мир. Мечтаю побывать на святой горе Афон в Греции. Очень много слышал об этом месте. Может пойму там что-то о жизни и о том, зачем мы здесь.
А на рэп-лейбле Басты Gazgolder ты как оказался?
Антон Бурдасов позвал. Ощущение, что в его записной книжке есть номера абсолютно всех звезд шоу-бизнеса, и он всех их лично знает. На Gazgolder мы поехали после свадьбы Славы Войнова. Место очень интересное с большой студией звукозаписи и собственным рестораном. Это закрытый мир, куда далеко не каждый может попасть. Песни Басты мне, кстати, очень нравятся — у него хорошие слова, жизненные. С удовольствием познакомился бы с ним ближе. Мы встречались один раз в Омске, но с тех пор прошло много времени. Думаю, он меня уже и не вспомнит.
Как должна сложиться твоя карьера, чтобы ты остался доволен?
Хочется выиграть Кубок, войти в историю как действительно большой игрок, попасть в сборную. Думаю, все возможно. Нужно побеждать, забивать, отдавать передачи, ложиться под шайбы и тогда тебе воздастся.
Хоккейная дедовщина, звонок Белоусова, непонятый Карри Киви
Ты попал в «Трактор» 15-летним мальчиком. Что чувствует подросток, которому звонит легендарный Геннадий Цыгуров и приглашает на сборы?
Ответственность в первую очередь. Я же заметно уступал остальным в физике и должен был выкладываться на 100 процентов. Время было другое, команда состояла из возрастных ребят: Воронцова, Камаева, Аскарова, Гапонова. Это сейчас юниоры приходят целыми пятерками, а тогда мы со Славой Войновым были единственными молодыми игроками.
Дедовщина в команде процветала?
Как сказать… Штрафов не существовало, но однажды мы опоздали на автобус и таких нагоняев от старших получили! Дисциплина была армейская. Первыми в раздевалку, столовую и автобус всегда старички заходили. Мы вели себя тише мышек. Я рад, что прошел эту школу. Да, мне пришлось упростить игру и избавиться от духа авантюризма. Потому что за неточный пас ты мог такое о себе услышать от ветерана, что потом десять раз бы подумал, перед тем, как «обрезаться». Полученный опыт помогает до сих пор. Даже на тренировках я стараюсь все четко делать.
Твоя карьера напоминает качели, взлеты сменяются падениями. Этому способствовал ранний дебют?
Я думаю, что мы сами выбираем путь и придумываем испытания в голове. Трудности меня закалили, но пора перестать их создавать. Мне 25 лет, это оптимальный возраст для защитника. Необходимо совершать качественный рывок, добавлять физически, расти как хоккеист. Я верю, что лучшее впереди.
Три с половиной года ты играл под руководством Валерия Белоусова. Что он тебе дал?
Уверенность в себе. Он был хорошим психологом с феноменальным чувством слова и игры. Порой ничего не клеилось, болельщики на трибунах гудели. В перерыве Валерий Константинович находил правильные слова и полностью менял ход матча.
Какую историю о Белоусове ты чаще всего вспоминаешь?
Помните, когда из-за столкновения вагонов в районе вокзала произошла утечка брома? Тем утром я собирался на тренировку и тут звонок. На проводе Валерий Константинович. «Костенька, – сказал он – сегодня на базу не поедим, ты сразу на арену поезжай. Там авария, бром в воздухе!». Первой пришла мысль – ничего себе, что-то страшное случилось. А второй – ух ты, мне только что сам Белоусов позвонил! Был период, когда я получал малого игрового времени и хотел обмена. Но Валерий Константинович просил потерпеть. Приятно, что он всегда видел меня в обойме.
Каких тренеров ты так и не понял?
Андрея Сидоренко и Карри Киви. С первым мы на сборах стерли все подошвы кроссовок. Бегали безостановочно. Тактики толком не было. Он говорил в раздевалке какие-то странные вещи, требовал непременно выигрывать все матчи уже в предсезонке. Хотя не бывает так, что результат сразу приходит. При Киви были самые легкие сборы в карьере. На льду финский тренер нас особо не гонял, а в зал вообще не ходил. Мы там были предоставлены сами себе. Возможно, в НХЛ этот подход и работает, но в России нет. Здесь необходим метод кнута и пряника.
Киви не поверил в тебя и на старте сезона ты искал новую команду. Психологически не сломался?
У меня в характере заложено выбираться из передряг. К тому же я внутренне понимал – необходимо что-то менять, выбираться из ямы. Год в «Витязе» сделал меня сильнее. Хотя Москва есть Москва. Индустрия развлечений там предлагает слишком большую афишу, на хоккей не так много людей ходит. К тому же некоторые физически не могут добраться до арены в Подольск из-за пробок. Любому хоккеисту хочется играть для зрителей, я не исключение. Посмотрите на последние игры «Трактора» – шумовая поддержка мощнейшая. Наша команда заводится, соперник тушуется. Челябинские зрители – это реально шестой полевой игрок.
90-е, драки с большими парнями, военные фильмы
Когда игра не идет, что ты делаешь? Как выплескиваешь негатив?
Могу по груше в зале постучать. Лучше уж так, чем копить в себе уныние и расстройство.
Драться тебя отец научил?
Ну да, он же до 20 лет боксом занимался. Мы с ним постоянно на даче спарринговали. Надевали перчатки, шлемы и в путь. В пылу борьбы дело порой доходило до крови… до моей крови (смеется).
Защита у тебя тоже поставлена. В стычке с форвардом «Магнитки» Оскаром Осалой ты неплохо уклонялся от ударов.
Больших парней сложно достать. Так было в драках с Осалой и Джессимэном из «Медвешчака». Проще уворачиваться и пытаться их повалить. Оскар по мне ни разу не попал, а если бы я даже пропустил – ничего страшного бы не произошло. Неважно выиграл ты или проиграл в ледовой схватке. Главное не уступить в характере.
Киногерой Рокки перед выходом на ринг представлял своего покойного тренера. А ты думаешь об ушедших из жизни отце и дедушке перед игрой?
Да, особенно в тяжелые моменты. Дед привел меня в хоккей и помог на старте. Носил бутерброды и чай в термосе, пока я играл. Отец всегда был на трибуне. Ни одного домашнего матча не пропускал. Сидел сбоку – сразу за нашими воротами. Иногда я невольно бросаю взгляд на его место, пытаюсь найти отца среди зрителей. Может я придумал все в голове, но до сих пор ощущаю его присутствие. Уверен, он и сейчас следит за моей игрой.
У тебя репутация мужественного и брутального парня. Давай смоделируем ситуацию. Ночь, под твоими окнами на незнакомую девушку нападает хулиган, раздаются крики о помощи. Что будешь делать?
Я 100 процентов выскочу на улицу, а дальше по ситуации. Растащил бы их точно, но драться бы не стал. Лишний раз распускать кулаки не стоит. Всегда есть шанс вырубить человека. Он упадет, ударится головой об асфальт и конец. Карьера и жизнь загублены! Я стараюсь всегда контролировать эмоции. Когда был моложе – мог выскочить из машины и поучаствовать в дорожном конфликте. Сейчас все спускаю на тормозах. Нужно думать о семье, да и времена нынче неспокойные. Возвращаются вещи, которые, казалось бы, ушли вместе с 90-ми.
Твоя супруга Эльвира из военной семьи. Она-то, наверное, сможет за себя постоять.
В обиду себя точно не даст (смеется). Летом я ходил в зал тайского бокса к брату нашего известного спортсмена Хаяла Джаниева – Роялу. Жена тоже порывалась пойти. Договорились с ней, что в следующее межсезонье она позанимается вместе со мной и получит базовые навыки боя.
Родители у нее люди строгие и дисциплинированные?
Отец – полковник, 30 лет отдал родине в ракетных войсках. Очень энергичный человек и настоящий лидер семьи. Мама 25 лет проработала в медчасти. Жизнь их помотала. С места на место семья Эльвиры переезжала раз 30. Меня они приняли хорошо. Вообще большой хоккей похож на армию: дисциплина, четкое расписание, мужское коллектив. Единственное отличие в том, что хоккеисты не маршируют.
Ежегодно 9 мая вы с женой возлагаете цветы у памятника Скорбящим матерям. Как появилась эта традиция?
У нее в семье так принято, но я и раньше регулярно ездил к вечному огню. Мне важно проникнуться духом праздника, ветеранов поздравить. Жаль, что они уходят. Нам остается хранить память и рассказывать детям о людях, подаривших нам жизнь. В последнее время я очень полюбил советские фильмы о войне. Недавно пересматривали картину «А зори здесь тихие» – в очередной раз был поражен героизмом наших женщин. И ведь это лишь одна из многочисленных историй. Таких были десятки тысяч.
Святая гора Афон, Баста, телефонная книжка Бурдасова
Отпуск вы с супругой провели в лечебном санатории на Кавказе. Как вас туда занесло?
Действительно, мы на две недели съездили в Пятигорск. Прошли полный комплекс процедур и лечение грязью. Там много совдеповских санаториев, но нам достался хороший отель. Я был приятно удивлен сервисом. Конечно, жизнь в санатории немного утомляет, но зато мы сделали инвестицию в собственное здоровье и экономику страны (смеется).
Что интереснее: плясать на свадьбе Андрея Попова в Дубае или лечиться в Пятигорске?
Интересно все, но Дубай мне не очень понравился. Город слишком дорогой, а климат – сухой и жаркий. Природа на Кавказе намного красивее и кислорода там больше. Мне вообще хочется увидеть мир. Мечтаю побывать на святой горе Афон в Греции. Очень много слышал об этом месте. Может пойму там что-то о жизни и о том, зачем мы здесь.
А на рэп-лейбле Басты Gazgolder ты как оказался?
Антон Бурдасов позвал. Ощущение, что в его записной книжке есть номера абсолютно всех звезд шоу-бизнеса, и он всех их лично знает. На Gazgolder мы поехали после свадьбы Славы Войнова. Место очень интересное с большой студией звукозаписи и собственным рестораном. Это закрытый мир, куда далеко не каждый может попасть. Песни Басты мне, кстати, очень нравятся — у него хорошие слова, жизненные. С удовольствием познакомился бы с ним ближе. Мы встречались один раз в Омске, но с тех пор прошло много времени. Думаю, он меня уже и не вспомнит.
Как должна сложиться твоя карьера, чтобы ты остался доволен?
Хочется выиграть Кубок, войти в историю как действительно большой игрок, попасть в сборную. Думаю, все возможно. Нужно побеждать, забивать, отдавать передачи, ложиться под шайбы и тогда тебе воздастся.