Ветераны клуба. Андрей Кудинов: «Трактор» всегда стремился только побеждать

Если бы меня сейчас заявили на официальный матч? Не знаю, не знаю…     

 

Андрей, чем сейчас занимаешься? Продолжаешь ли играть в хоккей?

Работаю в коммерческой структуре. Катаюсь с командой «Лафарж», за них выступаю. Уже давно играем вместе.

 

Как воспринимают тебя, как профессионального игрока, в любительской команде?

Обычно воспринимают. Я же закончил профессионально играть в хоккей несколько лет назад. К тому же, даже несмотря на то, что это команда любителей, в ней есть опытные в хоккейном плане люди. Поэтому большой разницы нет.

 

Насколько тебе самому все это интересно?

У нас проходят постоянно игры, каждый раз что-то новое. Разыгрываются призы, есть Кубок Открытия. В общем, не скучно.

 

Часто ли бываешь на матчах «Трактора»?

У меня сезонный абонемент, поэтому хожу на каждый матч.

 

При просмотре того или иного поединка не вспоминаешь свое хоккейное прошлое, не анализируешь игру. Или смотришь матчи как рядовой зритель?

Мне просто видно, кто из игроков допускает ошибки. И какие это ошибки. Но не возвращаюсь в прошлое, к тем матчам, в которых играл сам, не думаю о том, как сыграл бы я в том или ином эпизоде сейчас.  

 

Не сравниваешь игру нынешней команды с игрой «Трактора» того времени, когда за команду играл ты?

Конечно, все поменялось – и техническое оснащение команд, и правила поменялись. Раньше они были более жесткие. Сейчас намного легче играть.

 

Не тянет выйти на лед в официальном матче?

Поздно уже. Столько пропущено.

 

В прошлом году в «Тракторе» была интересная история, когда Андрея Зуева заявили на официальный матч. Как бы ты себя почувствовал, если бы заявили тебя?

Если бы основной вратарь получил травму, то была бы очень курьезная история. А так Андрей просто посидел на лавочке. Если бы меня заявили, я даже не знаю… Сыграл бы раз через раз.

 

Как ты относишься к «войне кошельков» в КХЛ?

Я плохо воспринимаю, когда люди начинают чужие деньги считать. Есть команды-олигархи, которые могут платить большие деньги. Если нет денег, то надо играть тем составом, который есть, доказывать свое превосходство. Или искать деньги.

 

Правомерны высокие зарплаты? Не расхолаживает ли это молодых игроков?

Для молодого игрока самое главное – это стремление играть в самой лучшей лиге. Если у него уровень российского чемпионата, то он играет в КХЛ, если выше уровень, то уезжает в NHL. Хорошие зарплаты ведь не воруют – игроки их зарабатывают своим трудом.

 

Профессиональные хоккеисты после завершения карьеры смотрят много хоккея?

Лично я – достаточно много. Смотрю по телевизору, на официальном сайте КХЛ. Постоянно выбираю интересные матчи.

 

Моя карьера началась на катке Кузнечно-прессового завода

 

Давай вспомним, как ты начинал свой путь в хоккее?

Меня отец отправил в хоккей, он сам занимался, играл во второй лиге. Сначала я тренировался с отцом – начиная с шести лет, катались на катке Кузнечно-прессового завода, потом он отвел меня в школу ЧТЗ.

 

Увлечение хоккеем было как-то связано с бронзовыми медалями «Трактора» 1977 года?

В какой то степени, конечно. Когда спорт находится в городе на подъеме, и есть команда, которая играет на высоком уровне, добивается результатов, начинается бум. Дети очень интересуются, сами занимаются спортом. Тем более Челябинск – хоккейный город.

 

Твой первый клуб в карьере – челябинский «Металлург», позже ставший «Мечелом». Там в конце 80-х, надо сказать, собралась очень интересная компания: Евгений Зиновьев, Сергей Гомоляко, Игорь Калянин, Олег Знарок, Сергей Тертышный, Вадим Гловацкий, Павел Лазарев. Хорошая была команда?

Команда была сильная. Тренировал нас Анатолий Зиновьевич Картаев. Потом я и несколько других ребят ушли в армию, а после я уже оказался в  «Тракторе». Но первые матчи на высоком уровне я провел в челябинском «Металлурге». Сейчас приятно вспоминать те времена.

 

В челябинском «Металлурге» играл в том числе Лео Штефан. Что можешь о нем рассказать?

Мы с ним одного года рождения, вместе учились в школе хоккейной. Он по национальности немец. Потом он уехал жить в Германию, там играл в хоккей. Сейчас мы с ним не общаемся.

 

После «Металлурга» ты служил в армии?

Да, но это была такая спортивная армия, если можно так сказать (улыбается). Мы заранее знали, что будем заниматься хоккеем. Играли в СКА, в Екатеринбурге. Там был только хоккей, никакой строевой подготовки или чего-то еще. Но три недели мы были в танковой дивизии. После чего нас сразу перевели в СКА.

 

В первом же матче за «Трактор» я подрался

 

В «Тракторе» ты дебютировал в 1990 году. Как попал в главную команду Челябинска?

Все получилось достаточно просто. После армии я вернулся в «Мечел». Там сказали, что мною интересуется «Трактор». Так и подписали договор с командой. А числился я на моторном заводе.

 

Можешь вспомнить свой первый матч за «Трактор»?

Это было в игре против московских «Крыльев Советов» в Челябинске. У нас только-только образовался новый коллектив. Валерий Белоусов тогда отметил, что приехали москвичи, довольно наглые, которые ни в чем не уступают. По-моему, в первом же матче я подрался. А первый матч на выезде был в Киеве – против «Сокола».

 

А свой первый гол помнишь?

Играли с московским «Динамо» на выезде. Шадрин отдал пас Иванову, а Иванов сыграл на меня на дальнюю штангу, я же забрасывал уже в пустые ворота. 

 

Какими были первые ощущения от игры за «Трактор»? Наверное, волновался?

Я бы не сказал, что для меня в «Тракторе» были какие-то кумиры. Начинал я в «Тракторе» в тройке с Ивановым и Шадриным, играл тогда еще с краю. Конечно, было интересно поиграть в Высшей лиге. Попробовать себя, показать, на что я способен.

 

На домашние матчи приходили твои родственники, друзья?

В начале 90-х в Челябинске, конечно, был хоккейный бум. В дни домашних матчей был серьезный ажиотаж. Многие ходили на матчи, интересовались.

 

Как праздновал голы?

Радовался, конечно, но в целом ничего необычного не делал.

 

В сезоне 1992/1993 года ты набрал 36 очков. Это твое лучшее достижение в карьере. За счет чего удалось добиться таких результатов?

За счет партнеров. У нас было не просто очень хорошее, а великолепное звено – Сергей Гомоляко, Игорь Варицкий и я. Да и мне уже было 22 года. Самый возраст, чтобы показывать качественный хоккей и результат.

 

Помнишь, на что потратил свою первую зарплату в «Тракторе»?

Она была в 1990 году. Около 200 рублей, плюс премиальные. А вот на что ее потратил – уже не помню. А первую хоккейную зарплату я еще в армии получил, в СКА. В челябинском «Металлурге» тоже получал какие-то деньги, но это были копейки, мы же еще в школе, можно сказать, учились.

 

Звезды «Трактора» завоевывали свой авторитет на льду

 

«Трактор» начала 90-х был самой техничной и умной командой страны. Почему сейчас такой стиль в нашей Лиге встречается редко, а команды делают упор в основном на атлетизм?

Это диктует время. Сейчас пришли к более прагматичной игре, без потерь в средней зоне, на своей и чужой синей линии.

 

Какой была философия игры «Трактора» в 1993 году?

Принцип был тот же, что и сейчас – выигрывать. Просто каждый тренер видит свой путь достижения побед. Но другой вопрос – насколько сам игрок может реализовать себя. Если игрок умный, техничный, то он в любую концепцию игры вольется. Тогда и хоккей был другой совсем. И правила ведь другими были. Было, например, правило «две линии». Сейчас, если игрок отдает из своей зоны пас, он может отдать под дальнюю синюю. А раньше – только под красную. Получалось больше пасов, больше комбинаций. Да и скорости раньше были меньше. За счет того, что можно было и потолкаться, силовые приемы были жестче, были зацепы, которые сейчас недопустимы. Был очень вязкий хоккей.

 

Кто был авторитетом в «Тракторе» начала 90-х?

Старшие игроки: Сергей Мыльников, Анатолий Чистяков, Николай Суханов, Станислав Шадрин. Позже –  Олег Мальцев, Андрей Зуев, Константин Астраханцев, Игорь Федулов. Потом стали все разъезжаться. И я был один из первых, кто уехал из «Трактора»

 

В чем выражалось это лидерство? Они могли в случае, если у команды что-то не складывалось, подойти к Белоусову и поговорить с ним?

Эти люди своей игрой, прежде всего – игрой, задавали тон в команде. Да и сам Валерий Константинович Белоусов вызывал их не раз, разговаривал.  

 

Каково было находиться в коллективе с такими игроками как Сергей Мыльников, Николай Суханов и Ко?

Все воспринималось очень спокойно. У нас была рабочая обстановка. Как во многих других командах. Когда в нее приходит молодой игрок, ему нужно только хорошо работать, доказывать, что он не зря попал в эту команду. 

 

Кто на твой взгляд не раскрылся из игроков того времени?

Конечно, Артем Копоть подавал большие надежды. Но, к сожалению, он трагически погиб.

 

Почему даже после успешного сезона 92/93 игроки уезжали из «Трактора»?

По разным причинам. Но больше – из-за финансового положения. В других клубах оно было лучше. Со мной, например, отдельная история была. Меня отправили за океан, потому что «Трактору» клуб NHL «New York Rangers» выплатил деньги, которые пошли на содержание команды.

 

У Белоусова всегда было чутье на талантливых игроков и очень большой тренерский потенциал

 

С 1990 года с командой начинал работать Валерий Белоусов. Каким он был тогда, когда по сути только делал первые шаги в своей большой тренерской карьере?

С Валерием Константиновичем, я работал в дальнейшем и в Магнитогорске. Но не увидел особенных изменений в нем по сравнению с началом 90-х, когда мы были в «Тракторе». У него всегда было чутье на талантливых игроков и очень большой тренерский потенциал. Он всегда классно создавал игровые сочетания хоккеистов, отлично готовил команду к матчам. Все это он и сейчас демонстрирует.

 

Какой характер у Белоусова-тренера?

Спокойный, рассудительный. Может донести до игрока что-то важное – это самое главное для тренера.

 

Насколько в 90-м году, когда ты проводил свой первый сезон за «Трактор», в команде уже чувствовался потенциал стать одним из лидеров российского хоккея? Тогда как раз начался путь к бронзе.

Мы, конечно, чувствовали свою силу, но спрогнозировать, что через пару лет команда будет в лидерах нашего хоккея, тогда никто бы не смог. Такое нельзя прогнозировать. Мы просто играли, показывали, на что способны. Это и принесло результат.

 

Уверенность в своих силах была?

Уверенность в своих силах всегда должна быть. Главное, не переоценить себя. На тот момент у нас была более высококлассная команда, даже если сравнивать с московскими. Из московских команд шел большой отток хоккеистов. У нас же сохранилось то поколение игроков, которые и смогли обеспечить результат.

 

Как развивались события в сезоне, когда была завоевана бронза чемпионата? Сразу было понятно, что у «Трактора» будут медали, или бронзовые перспективы вырисовывались только по ходу сезона?

По ходу, конечно.

 

Может, был какой-то ключевой матч?

Все три с «Динамо» в полуфинале плей-офф. Дома мы выиграли, а в гостях проиграли два матча, один – по буллитам, один – в овертайме.

 

Чего не хватило, чтобы стать чемпионами?

Трудно сказать, чего не хватило. Может быть, везения. Объективно тогда мы были не слабее ни «Динамо», ни «Лады». Но чемпиона в итоге не стали.

 

Хоккеисты «Трактора» во все времена были популярны в Челябинске

 

Насколько в начале 90-х игроки «Трактора» были популярными?

Я бы выразился так – игроки «Трактор» всегда популярны в Челябинске, это не зависит от того, какое место занимает команда (смеется). Но когда мы завоевали бронзу, популярность, конечно, очень сильно возрастала. Классический пример: если тебя останавливали гаишники, тебе достаточно было просто показать карточку хоккеиста, чтобы тебя отпустили.

 

Поклонницы не одолевали?

Нет, какие поклонницы?! В 1993 году у меня уже жена была.

 

В настоящее время в России есть тенденция к большей открытости клубов для болельщиков, журналистов. Насколько часто вы общались с болельщиками в начале 90-х?

Тогда все было закрыто, довольно консервативно. Были, конечно, интервью, разговоры с журналистами. А чтобы открывать двери раздевалки для журналистов – об этом даже мыслей не было. Хотя я думаю, что это неплохо.

 

Сейчас «Трактор» ходит в клубных костюмах. А в бронзовом сезоне 1992/1993 у команды была единая форма одежды?

Строгих костюмов, разумеется, не было. В спортивных костюмах в основном все ходили. О дресс-коде мы тогда не думали.

 

Большие ли премиальные в «Тракторе» были за бронзу 1993 года? Сколько могли бы получить за чемпионство?

Я даже не помню уже. Ведь в те времена еще были продуктовые пайки, вещевые пайки – такие вот премиальные. Холодильники выдавали, машины, квартиры. Я в «Тракторе» получил машину. И премиальные какие-то тоже были, конечно. Может, если бы смогли выиграть чемпионство, кому-то дали не «Жигули», а «Волгу».

 

Хватало ли на жизнь тех денег, что платили в «Тракторе»? Не скидывались ли хоккеисты на бензин для заливочных машин, как позже, в сложные времена делали тренеры школы «Трактора»?

Конечно, если ты играешь в такой команде как «Трактор», то на жизнь хватает. Особенно когда в 90-х годах мы пришли из армии, неженатые все были, поэтому и потребности не такие большие были. Самое главное было – работать, тренироваться.

 

Как отмечали командные победы?

Массовым походом в ресторан.

 

Насколько в 90-х годах хоккеисты сами готовились к сезону?

У нас отпуск был всего месяц. Надо было успеть отдохнуть с семьей. И на свое усмотрение уже готовиться самостоятельно. Конечно, встречались, играли в футбол на стадионе Завода металлоконструкций с Варицким, Никулиным.

 

Многие вспоминают, что тогда в команде очень душевную атмосферу создал директор Марк Винницкий. И это в том числе помогало «Трактору» выигрывать.

Действительно, коллектив был очень хороший, и отношение игроков с руководством тоже Конечно, возникали какие-то трения, но Марк Моисеевич умел найти подход к любому человеку. И проблемы решались.

 

Можно ли было представить в «Тракторе» тех времен легионеров?

Вряд ли. Времена были другие, и деньги были другие. Например, Лакос приезжает сюда, потому что денег зарабатывает здесь больше, чем в Европе. Малкин с Овечкиным ведь не приедут же.

 

Ты поиграл во многих клубах, везде были легионеры. Кто был, на твой взгляд, самым интересным, оригинальным?

Были украинцы, белорусы. Они уже считались иностранцами. Карпенко, Клементьев. Я и сам был легионером, когда играл в Канаде. Но никаких сверхъестественных легионеров я не знаю.

 

В «Binghamton Rangers», в AHL было интересно. Это был хороший опыт

 

По ходу сезона 1993/1994 ты уехал за океан.

Была предварительная договоренность, что я могу уехать на сборы. Как всегда, все очень долго решалось. Но после игры с воскресенским «Химиком» я отправился в Москву, потом оттуда улетел в Америку. Один. Там прошел тренировочный лагерь. И только потом ко мне приехала жена, когда уже начался чемпионат.

 

Как уезжал? Знал ли язык, чувствовал ли уверенность, ведь там тебя ждала совсем другая жизнь?

Языка я не знал, но там очень быстро начинаешь его воспринимать, каждый день общаясь с игроками. Ехал играть просто в другую лигу, и все. Ничего необычного. Конечно, хотелось поиграть в NHL, но и в AHL уровень был достаточно высокий.

 

Какое отношение было к русским игрокам в начале 90-х за океаном?

Америка вообще очень демократичная страна. Когда с американцами нормально общаешься, то они спокойно относятся.

 

Конкуренция в «Binghamton Rangers» была жесткой?

Конечно. Конкуренция была большая, потому что из AHL можно было не только в NHL попасть, но и опуститься в Лигу еще ниже. Если бы меня это коснулось, я бы домой уехал гораздо раньше. 

 

Были ли шансы пробиться в NHL?

Шансы есть у всех. Просто у меня не получилось вовремя.

 

Как думаешь, смогут ли в наши дни наши Женя Дадонов и Слава Войнов пробиться в NHL?

Все будет зависеть от них. Игроки, уезжающие за океан, все талантливы, надо только раскрыть этот талант. Я думаю, что Дадонов должен обязательно раскрыться, у него и манера игры силовая.

 

Что тебе дали в жизненном и игровом плане три сезона, проведенные в AHL?

Это всегда полезно – поиграть в другой лиге, которая от российской отличается абсолютно всем. Другая площадка, другой подход к делу. Помню, я первое время за океаном очень удивлялся, что у нас только одна тренировка в день. Но очень интенсивная. На базе никого не закрывали. Все хоккеисты жили дома, даже перед играми. Большой контраст с Россией. Интересно было посмотреть, как все это происходит.

 

Зарплата была выше, чем в России?

По тем временам да.

 

Что это был за город, в котором ты оказался?

Бингхэмптон, штат Нью-Йорк. Три часа езды на машине от самого Нью-Йорка. Обычная провинция.

 

Когда ты понял, что надо возвращаться в Россию?

После трех лет проведенных в AHL, я понял, что нет смысла продолжать там играть. Элемента новизны уже не было, шансов пробиться в NHL было все меньше. Нужно было возвращаться.

 

С Гомоляко и Варицким мы были друзьями. На льду и в жизни

 

Возвращение в Россию именно к Белоусову, который в тот период уже был в «Магнитке», было предопределено?

Нет. Сначала мне позвонил Валерий Постников, который тогда был главным тренером в Магнитогорске, и сделал предложение. Потом я встретился с Белоусовым и в итоге принял решение вернуться в Россию, в магнитогорский «Металлург».

 

Вариант с «Трактором» не рассматривался?

Кроме магнитогорцев никто больше не звонил, не проявлял интереса.

 

Тогда все решалось звонками?

Да, агентов не было. Но в Америке, конечно, был. Потом и у нас стали появляться.

 

Какой была та «Магнитка», когда ее руководил Валерий Белоусов? Ты вернулся, пришли бывшие игроки «Трактора». Насколько она была челябинской по задумке? Белоусов обкатал эту идею в Челябинске, а потом привез ее в Магнитогорск и пошли победы?

Когда я пришел в команду, ее еще тренировал Валерий Постников. Только через год главным тренером стал Белоусов. Там и подбор игроков по уровню мастерства был хороший. Белоусов как тренер направил все в нужное русло, и пошли победы, медали, кубки.

 

С какими эмоциями играл против родного «Трактора»?

Без эмоций практически. Было просто приятно приехать домой, выйти на лед «Юности». Это профессиональный хоккей – игроки постоянно переходят из клуба в клуб, если все время акцентировать внимание на эмоциях подобного рода, можно быстро забыть собственно о хоккее. 

 

В сезоне 1996/97 вы вместе с Сергеем Гомоляко и Игорем Варицким получили приз «Три бомбардира», который вручала газета «Труд». Расскажи, что это был за приз.

Самой результативной тройке. Правда в итоге мы его так и не увидели – только знали, что получили, были отмечены Лигой. Даже на чествовании его нам не показали (смеется).

 

Взаимопонимание в вашей тройке, наверное, было телепатическим?

Да, было такое чувство. Каждый из нас занимался своим делом. Это Белоусов нас вместе соединил, и в целом это давало результат.

 

Для нападающего на протяжении всей карьеры ты не очень много забивал. С чем это связано?

У нас было распределение в тройке. Варицкий очень много забивал. Гомоляко был распасовщик. А я по центру, между ними – подобрать шайбу, отобрать, завезти в зону, отдать. Я больше работал на оборону.

 

Не жалеешь что такую роль выполнял? Может быть, больше забивать хотелось?

Нет. Самое главное –  был общекомандный результат.

 

Насколько ваши отличные отношения на льду переносились на жизнь? Вы дружили?

Да, мы были друзьями. С самого начала, когда еще в «Тракторе» играли. И сейчас друзья. Просто сейчас жизнь раскидала нас – Сергей и Игорь – в Москве, я в Челябинске. Когда приезжают – мы встречаемся.

 

Не было такого, что в команде игроки вместе выполняли свою работу на льду, а после матча каждый разъезжался по своим делам?

Нет, не было. Когда в «Тракторе» играл, нельзя сказать что толпой ходили. Были просто свои компании – по возрасту, по интересам. Но и вместе тоже собирались, особенно в конце сезона.

 

Как, на твой взгляд, выглядела бы ваша тройка с Гомоляко и Варицким в нынешнем «Тракторе»?

Думаю, что смотрелись бы неплохо. (После паузы) Если бы были молодыми.

 

С кем из «Трактора» начала 90-х поддерживаешь связь?

Со всеми, кто в Челябинске. Не могу сказать, что часто общаемся, но поддерживаем отношения. Больше всего, конечно, общаемся с Гловацким, Варицким.

 

Если бы можно было все вернуть назад, в карьере не поменял бы ничего

 

Ты никогда не думал о тренерской карьере?

Нет, пока не задумывался.

 

Если бы ты был генеральным менеджером «Трактора», не подумал бы сменить эмблему с «белым медведем» на какую-нибудь старую? Поиграть один сезон в раритетной форме, например, форме бронзового сезона 1977 года?

Да, я помню все эти эмблемы. Интересно было бы поиграть сезон в старой форме. Эмблема менялась от буквы «Т» до изображения самого трактора. А белый медведь появился, когда команда поехала на Кубок Шпенглера. Можно разработать вообще новый эскиз эмблемы – с буквой «Т» или самим трактором. Было бы интересно вернуться к старому названию с новой эмблемой.

 

А если говорить о какой-либо околохоккейной деятельности? Например, если пригласят комментатором, согласишься?

Всегда – пожалуйста. На самом деле интересно было бы попробовать.  

 

Как относишься к тому, что некоторые хоккеисты того «Трактора» до сих пор играют? Равиль Гусманов, например?

Положительно, конечно. Дай бог ему здоровья, чтоб еще играть подольше.

 

Почему ты закончил?

Из-за колена. Четыре операции на нем было. Я начинал предсезонку в «Тракторе», и оно уже не выдерживало таких нагрузок. Да и возраст уже подошел. Это было пять лет назад.

 

Помнишь свой последний матч в карьере?

Я играл в пермском «Молоте» против «Спартака». Это был один из матчей за выход в Суперлигу.

 

Какие ощущения у тебя, как хоккеиста много выигравшего, были от игры в более низкой лиге?

Никто не отменяет победы. Другая лига, но задача та же – надо выигрывать. Понятно, что на пике своей формы хоккеист играет в лучших клубах, а на закате карьеры уже в командах ниже уровнем. «Молот» был приличной командой, готовился к выходу в Суперлигу.

 

Сложно найти себя после окончания карьеры?

Жизнь – штука сложная. Но искать себя никогда не поздно. Как говорил Ленин – учиться, учиться, и учиться.

 

Если бы было можно все вернуть назад, что бы ты поменял в своей карьере?

Ничего бы не менял. Хотя подход надо было бы изменить. Как говорится, мою бы сегодняшнюю голову, да в 17 лет – было бы интереснее. Может быть, к отъезду за границу был бы более подготовлен.

 

Назови самые знаковые моменты в твоей карьере.

Как это ни удивительно – служба в армии. Никто, и я в том числе, не думал, что в армии буду показывать результат. Тогда я поверил в свои силы, в том, что могу играть на высоком уровне. Что еще? Три сезона в AHL. И конечно, период, когда с магнитогорским «Металлургом» начали выигрывать все подряд.

 

Фантастический матч звезд «Трактора»

 

Андрей, если сейчас, например, в Олимпийскую паузу, будет организован матч звезд «Трактора» начала 90-х, участников Чемпионатов мира и ОИ, против нынешнего состава «Трактора», кого ты позовешь в команду звезд?

У нас много ветеранов. Можно пригласить хоккеистов 1977 года рождения, кто еще катается. И кто позже потом играл. Можно даже три поколения собрать. Было бы здорово таким образом заполнить Олимпийскую паузу. Я бы взял нашу тройку, в защиту – Шварева и Серегу Тертышного. Интересно было бы увидеть в этой команде Лазарева, Гусманова, Карпова, Давыдова, Сапожникова. И конечно, Мальцева, Иванова, Шадрина, Чистякова.

 

А из вратарей?

Зуева, конечно! И думаю, Андрея Баталова.

 

Кто был бы главным тренером этой команды-мечты?

(Улыбается). Никаких вопросов. Конечно же, Белоусов.

 

Биографическая справка

Андрей Кудинов

Нападающий

Родился 28 июня 1970

Карьера: «Металлург» Челябинск, «Трактор» Челябинск, «Binghamton Rangers» AHL, «Металлург» Магнитогорск, «Мечел» Челябинск, «Химик» Воскресенск, «Молот-Прикамье» Пермь

 

В «Тракторе»:

4 сезона. С 1990 по 1994

133 игры, 26 шайб, 34 голевые передачи

 

Достижения в карьере:

– Бронзовый призер Чемпионата России 1993 в составе «Трактора»;

– Чемпион России 1999 и 2001, Серебряный призер Чемпионата России 1998 и Бронзовый призер Чемпионата России 2000 и 2002, Обладатель Кубка России 1998, Победитель Евролиги 1999 и 2000, Обладатель Суперкубка Европы 2000 в составе магнитогорского «Металлурга»;

– Обладатель приза газеты «Труд» «Три бомбардира» в сезоне 1996/1997 вместе с Сергеем Гомоляко и Игорем Варицким

 

Женат

Сын Кирилл – 17 лет

Дочь Анастасия – 12 лет