Евгений Кузнецов: Хочется чтобы всегда была полная арена

Женя, ты один из самых молодых игроков в этом сезоне, но при этом самый популярный у болельщиков. Как ты к этому относишься?
Конечно, видно, когда болельщики что-то кричат с трибун, или на улице подходят все чаще. Это очень приятно, и, мне кажется, каждый хоккеист стремится к тому, чтобы развиваться. Когда к нему тянутся болельщики, значит, он заслуживает внимания своей игрой.

Тебя все знают, как очень общительного человека, ты никогда не отказываешься от общения с болельщиками. Не устаешь от этого постоянного внимания со стороны болельщиков, прессы?
Нет, не устаю. Это даже приятно. Единственное, что когда иногда даешь интервью, многие корреспонденты подменяют мои слова, вставляют несколько другие. Из-за этого небольшие комплексы появляются...

А ты можешь представить ситуацию, в которой ты отказал бы в автографе болельщику?
Нет. Я помню себя маленьким мальчишкой, когда подходил к людям, тем же хоккеистам, которые сейчас играют со мной в команде, и просил автограф, и мне не отказывали. Были и такие люди, которые не давали автограф, и такой осадок был... Нет ничего сложного в том, чтобы остановиться на пару секунд, расписаться.

В недавней игре против «Спартака» ты забросил две шайбы. Обе красивые, особенно первая, а вторая стала победной. Но после игры ты отказался общаться с прессой. Если не секрет, то почему?
Просто не хотелось ничего говорить. Не хотел себя сглазить. Да и просто не было настроения, преобладали эмоции, и мог наговорить много лишнего.

Давай вспомним твое раннее детство. Ты помнишь, когда впервые встал на коньки, как вышел на лед?
Не помню. Помню лишь, что это было летом, в мой день рождения. Мы сидели с родителями, меня взяла мама со своей подружкой, и записала в хоккей в ту школу, которая была самой ближайшей. Помню, что купили коньки. И все. Как учился кататься уже не помню.

А сколько тебе тогда было лет? Не помнишь?
Пять лет.

Про тебя рассказывают, что ты в детстве все время проводил во дворце спорта «Трактор». Чуть ли не ночевал там. Это так?
Да, конечно. Бывали времена, когда я в 8:30 вставал в школу, а она была напротив ледовой площадки, куда меня как магнитом притягивало. Я после школы сразу к ней поворачивал, брал коньки, клюшку, и катался там со всеми. Тренера пускали и со старшими ребятами кататься. Бывало, мама меня с площадки забирала, чтобы покормить, а потом я обратно на лед бежал. Даже по ночам катался с такими людьми как Семин, который в «Вашингтоне» сейчас играет.

Твой год по школе «Трактора» был не самый сильный, ты там был лидером команды. У тебя не было особо сильных партнеров. Тебя это не удручало?
Нет, я не согласен с тем, что не было сильных партнеров. Партнеры были хорошие. Просто где-то я больше брал игру на себя, закрывая партнеров. И если бы давали столько игрового времени кому-нибудь другому, то, думаю, он так же играл бы неплохо. Но это уже в прошлом, и я счастлив, что у меня было такое детство, и были такие партнеры. Да, мы ничего не выиграли, но это были хорошие годы моей жизни. Я думаю, что лет через тридцать мы встретимся, и нам будет над чем посмеяться.

Ты был капитаном в школе, был ассистентом капитана в «Белых Медведях», в молодежной сборной России. Ощущаешь себя лидером?
Смотря в какой команде. Лидером нужно уметь быть не только на льду, но и в жизни. Вообще, ты должен быть полностью лидером. Как таковым лидером я себя не ощущаю. Во взрослой команде моя роль совсем другая. Лидерами там являются ветераны. Наша же задача — выполнять установку тренера.

Ты и Владимир Тарасенко считаетесь самыми перспективными хоккеистами своего поколения, своего года. Ты с ним часто пересекаешься на льду и в сборной. Какие у вас взаимоотношения, и вообще следишь за его статистикой? Нет ли какого-то заочного противостояния?
Я бы не сказал, что только мы с Владимиром самыми перспективными считаемся. Есть такие люди, как Саша Бурмистров, он уже играет в НХЛ. Конечно, мы Владимиром общаемся хорошо, и в сборной между нами никакой неприязни нет. Я всегда радуюсь, когда он забивает гол, потому что я понимаю, что у нас с ним цель одна. Хотя сейчас мы в разных командах, но, думаю, что мы с ним поедем на чемпионат мира. Там у нас будет одна цель — победить. А чтобы следить за статистикой… Такого нет.

В этом году у тебя прошел драфт в НХЛ. Расскажи, как там было, какие впечатления?
Один раз бывает такое в жизни. Как все было: приехали, сначала тесты были, потом поговорили. Через некоторое время сам драфт. Я числился 26-м в «Вашингтон». Не передать словами те ощущения, которые я тогда немного не понимал. Только сейчас осознаю, что уже есть шанс закрепиться в команде, мне дают этот шанс. Мало у кого в жизни есть такие шансы вообще.

Ты волновался перед драфтом? Были сомнения, мол, кто тебя выберет?
Нет, я никогда не волнуюсь, тем более, драфт зависел не от меня. Ранее перед драфтом я сделал все от меня зависящее. А когда от меня что-то не зависит, я не волнуюсь. Если честно, то я думал, что уйду где-то во втором раунде, но все получилось гораздо лучше. Конечно, если бы у меня не было контракта с «Трактором», и я был бы свободен, ушел бы выше намного. Как говорят, в первой десятке, пятерке. Значит судьба моя такая — попасть в «Вашингтон». И я очень рад тому, что попал в эту команду. Просто нужно время подождать, пока вырасту, обрасту мясом и поеду туда.

Доволен тем, что именно в «Вашингтон» попал? Я знаю, что ты хотел в «Нью-Йорк Рейнджерс»…
Хотеть не вредно, конечно. Это просто детская мечта. «Вашингтон» команда очень хорошая, и я рад, что попал туда.

Сейчас следишь за играми в НХЛ, и особенно за играми «Вашингтона»?
Только когда какие-то новости читаю интересные. А так времени нет — свои игры идут через день, очень тяжело. Свободное время стараешься проводить просто, спокойно. Никаких телевизоров, ничего. Все надоедает.

Ты довольно много времени провел в США еще в детстве. Как тебе жизнь там? Ты привык к ней?
Жизнь там совсем другая, чем здесь. Мне там очень нравится, но везде есть свои минусы, так же как и плюсы. Там немного однообразная жизнь, но все равно нужно привыкнуть. Человек вообще ко всему привыкает. Первое время, конечно, не всем нравится, но потом, когда ты немного поживешь...

Как тебе начало сезона в «Тракторе»?
Начало сезона провалили, конечно. Потом была смена тренера. Потихоньку команда воодушевилась, мы стали играть совсем по-другому. Стали бороться, как и боролись — до конца. Сейчас у нас есть везение, фарт, не знаю, как еще это назвать. Мы забиваем голы, выигрываем матчи. Я думаю, мы в этом году еще сильнее прибавим. Особенно после Нового года, я считаю, будет самый наш пик, когда мы уже все сыграемся. В этом году у нас есть хорошие шансы побороться за что-то.

У вас была довольно тяжелая серия поражений еще при старом тренере. Шесть матчей. Ты тяжело переживал это?
Я не играл из этих шести четыре матча. Смотрел. Расстраивался, конечно. Понимал, что если команда проигрывает, то тренер где-то больше будет давать играть ветеранам. Тех, кто помоложе, все равно назад уберут в самые ответственные моменты. Когда команда выигрывает, и играет молодежь, тогда другое дело.

Тренер, с которым начинался сезон в «Тракторе», Андрей Сидоренко, доверял молодежи. Очень много молодых игроков было в основе. С приходом Валерия Константиновича ты не боялся, что эта ситуация может измениться, что будет меньше игрового времени?
Не очень хочется обсуждать это, но… Приходил новый наставник, и, судя по его работе с другими командами, молодые игроки всегда были в четвертом-третьем звеньях. Только один Леша Черепанов играл в сильном звене. Но все это теперь совсем по-другому. Наша тройка, Глинкин, Попов и я, очень много играет на льду. Нам доверяют, и мы забиваем голы — самое главное, что от нас требуется. Я думаю, что мы полностью оправдываем доверие тренера.

Сейчас ты уже понял, в чем разница работы с Белоусовым? Почувствовал, что такое работа с ним?
Конечно. Я с такими тренерами до этого еще не работал: он никогда не повысит голос, только поддерживает нас. Даже при счете 1:5 в Ярославле... Зашел бы в раздевалку любой другой тренер, начал бы кричать, бить. Тренер зашел, спокойно сказал: «Все, ребята. Давайте настраиваться. Нужно выиграть два периода». И все. Когда с тобой так тренер разговаривает, настрой на игру совсем другой, чем когда на тебя кричат, ругаются. Совсем другая игра.

Как ты считаешь, что сейчас нужно «Трактору», чтобы вернуться в зону плей-офф?
Просто продолжать так же играть в свой хоккей, в который нам говорят играть, и успехи придут к нам. Главное, чтобы фортуна была на нашей стороне. Сейчас в хоккее очень многое зависит от везения.

Год назад ты вливался в команду, в основу «Трактора». Сейчас, можно сказать, что в той же позиции сейчас Максим Шалунов, только он застрял на скамейке. То есть, он постоянно в заявке, но не играет. Что бы ты мог ему посоветовать?
Не знаю. Видите ли, когда я пришел, меня сразу поставили в основной состав. Я сразу начал играть. Это совсем разные вещи: когда ты начинаешь со скамейки или же когда ты сразу начинаешь играть. Я никогда не был в такой ситуации, в какой оказался сейчас Макс, и не знаю, что здесь нужно сделать. Только дальше работать, тренироваться, забивать за вторую команду. Все равно тренера смотрят, наблюдают, видят эту работу на тренировках, на играх.

Женя, последний вопрос. Твой взгляд в целом на ситуацию в «Тракторе», и чего стоит ожидать болельщикам в этом сезоне?
Чего ожидать болельщикам… Конечно, хочется, чтобы на каждый матч была полная арена. Обидно другое. Когда приезжает какой-нибудь хороший соперник, наши болельщики не столько тянутся к нам, как к чужим игрокам за автографами. Нет такого внимания к родной команде, я считаю. После игры идешь мимо болельщиков, и никто тебе ни слова. А выходит игрок другой команды, и к нему сразу все кидаются. Не то, чтобы неуважение, но все равно я считаю, что родная команда, как бы она ни играла, ее нужно поддерживать всегда. Гости приехали и уехали, а родная команда будет здесь всегда. И только мы можем их радовать, никакая другая команда.