Евгений Кузнецов: Хочется чтобы всегда была полная арена
Женя, ты один из самых молодых игроков в этом
сезоне, но при этом самый популярный у болельщиков. Как ты к этому относишься?
Конечно, видно, когда болельщики
что-то кричат с трибун, или на улице подходят все чаще. Это очень приятно, и,
мне кажется, каждый хоккеист стремится к тому, чтобы развиваться. Когда к нему
тянутся болельщики, значит, он заслуживает внимания своей игрой.
Тебя все знают, как очень общительного человека,
ты никогда не отказываешься от общения с болельщиками. Не устаешь от этого
постоянного внимания со стороны болельщиков, прессы?
Нет, не устаю. Это даже приятно.
Единственное, что когда иногда даешь интервью, многие корреспонденты подменяют
мои слова, вставляют несколько другие. Из-за этого небольшие комплексы
появляются...
А ты можешь представить ситуацию, в которой ты
отказал бы в автографе болельщику?
Нет. Я помню себя маленьким мальчишкой, когда подходил к людям, тем же хоккеистам, которые сейчас играют со
мной в команде, и просил автограф, и мне не отказывали. Были и такие люди,
которые не давали автограф, и такой осадок был... Нет ничего сложного в том,
чтобы остановиться на пару секунд, расписаться.
В недавней игре против «Спартака» ты забросил две
шайбы. Обе красивые, особенно первая, а вторая стала победной. Но после игры ты
отказался общаться с прессой. Если не секрет, то почему?
Просто не хотелось ничего
говорить. Не хотел себя сглазить. Да и просто не было настроения, преобладали
эмоции, и мог наговорить много лишнего.
Давай вспомним твое раннее детство. Ты помнишь,
когда впервые встал на коньки, как вышел на лед?
Не помню. Помню лишь, что это
было летом, в мой день рождения. Мы сидели с родителями, меня взяла мама со
своей подружкой, и записала в хоккей в ту школу, которая была самой ближайшей.
Помню, что купили коньки. И все. Как учился кататься уже не помню.
А сколько тебе тогда было лет? Не помнишь?
Пять лет.
Про тебя рассказывают, что ты в детстве все время
проводил во дворце спорта «Трактор». Чуть ли не ночевал там. Это так?
Да, конечно. Бывали времена,
когда я в 8:30 вставал в школу, а она была напротив ледовой площадки, куда меня
как магнитом притягивало. Я после школы сразу к ней поворачивал, брал коньки,
клюшку, и катался там со всеми. Тренера пускали и со старшими ребятами
кататься. Бывало, мама меня с площадки забирала, чтобы покормить, а потом я
обратно на лед бежал. Даже по ночам
катался с такими людьми как Семин, который в «Вашингтоне» сейчас играет.
Твой год по школе «Трактора» был не самый сильный,
ты там был лидером команды. У тебя не было особо сильных партнеров. Тебя это не
удручало?
Нет, я не согласен с тем, что не
было сильных партнеров. Партнеры были хорошие. Просто где-то я больше брал игру
на себя, закрывая партнеров. И если бы давали столько игрового времени
кому-нибудь другому, то, думаю, он так же играл бы неплохо. Но это уже в
прошлом, и я счастлив, что у меня было такое детство, и были такие партнеры.
Да, мы ничего не выиграли, но это были хорошие годы моей жизни. Я думаю, что
лет через тридцать мы встретимся, и нам будет над чем посмеяться.
Ты был капитаном в школе, был ассистентом капитана
в «Белых Медведях», в молодежной сборной России. Ощущаешь себя лидером?
Смотря в какой команде. Лидером
нужно уметь быть не только на льду, но и в жизни. Вообще, ты должен быть
полностью лидером. Как таковым лидером я себя не ощущаю. Во взрослой команде
моя роль совсем другая. Лидерами там являются ветераны. Наша же задача —
выполнять установку тренера.
Ты и Владимир Тарасенко считаетесь самыми
перспективными хоккеистами своего поколения, своего года. Ты с ним часто пересекаешься
на льду и в сборной. Какие у вас взаимоотношения, и вообще следишь за его
статистикой? Нет ли какого-то заочного противостояния?
Я бы не сказал, что только мы с
Владимиром самыми перспективными считаемся. Есть такие люди, как Саша
Бурмистров, он уже играет в НХЛ. Конечно, мы Владимиром общаемся хорошо, и в
сборной между нами никакой неприязни нет. Я всегда радуюсь, когда он забивает
гол, потому что я понимаю, что у нас с ним цель одна. Хотя сейчас мы в разных
командах, но, думаю, что мы с ним поедем на чемпионат мира. Там у нас будет
одна цель — победить. А чтобы следить за статистикой… Такого нет.
В этом году у тебя прошел драфт в НХЛ. Расскажи,
как там было, какие впечатления?
Один раз бывает такое в жизни.
Как все было: приехали, сначала тесты были, потом поговорили. Через некоторое
время сам драфт. Я числился 26-м в «Вашингтон». Не передать словами те
ощущения, которые я тогда немного не понимал. Только сейчас осознаю, что уже
есть шанс закрепиться в команде, мне дают этот шанс. Мало у кого в жизни есть
такие шансы вообще.
Ты волновался перед драфтом? Были сомнения, мол,
кто тебя выберет?
Нет, я никогда не волнуюсь, тем
более, драфт зависел не от меня. Ранее перед драфтом я сделал все от меня
зависящее. А когда от меня что-то не зависит, я не волнуюсь. Если честно, то я
думал, что уйду где-то во втором раунде, но все получилось гораздо лучше.
Конечно, если бы у меня не было контракта с «Трактором», и я был бы свободен,
ушел бы выше намного. Как говорят, в первой десятке, пятерке. Значит судьба моя
такая — попасть в «Вашингтон». И я очень рад тому, что попал в эту команду.
Просто нужно время подождать, пока вырасту, обрасту мясом и поеду туда.
Доволен тем, что именно в «Вашингтон» попал? Я
знаю, что ты хотел в «Нью-Йорк Рейнджерс»…
Хотеть не вредно, конечно. Это
просто детская мечта. «Вашингтон» команда очень хорошая, и я рад, что попал
туда.
Сейчас следишь за играми в НХЛ, и особенно за
играми «Вашингтона»?
Только когда какие-то новости
читаю интересные. А так времени нет — свои игры идут через день, очень тяжело.
Свободное время стараешься проводить просто, спокойно. Никаких телевизоров,
ничего. Все надоедает.
Ты довольно много времени провел в США еще в
детстве. Как тебе жизнь там? Ты привык к ней?
Жизнь там совсем другая, чем
здесь. Мне там очень нравится, но везде есть свои минусы, так же как и плюсы.
Там немного однообразная жизнь, но все равно нужно привыкнуть. Человек вообще
ко всему привыкает. Первое время, конечно, не всем нравится, но потом, когда ты
немного поживешь...
Как тебе начало сезона в «Тракторе»?
Начало сезона провалили, конечно.
Потом была смена тренера. Потихоньку команда воодушевилась, мы стали играть
совсем по-другому. Стали бороться, как и боролись — до конца. Сейчас у нас есть
везение, фарт, не знаю, как еще это назвать. Мы забиваем голы, выигрываем
матчи. Я думаю, мы в этом году еще сильнее прибавим. Особенно после Нового
года, я считаю, будет самый наш пик, когда мы уже все сыграемся. В этом году у
нас есть хорошие шансы побороться за что-то.
У вас была довольно тяжелая серия поражений еще
при старом тренере. Шесть матчей. Ты тяжело переживал это?
Я не играл из этих шести четыре матча. Смотрел. Расстраивался,
конечно. Понимал, что если команда проигрывает, то тренер где-то больше будет
давать играть ветеранам. Тех, кто помоложе, все равно назад уберут в самые
ответственные моменты. Когда команда выигрывает, и играет молодежь, тогда
другое дело.
Тренер, с которым начинался сезон в «Тракторе»,
Андрей Сидоренко, доверял молодежи. Очень много молодых игроков было в основе.
С приходом Валерия Константиновича ты не боялся, что эта ситуация может
измениться, что будет меньше игрового времени?
Не очень хочется обсуждать это,
но… Приходил новый наставник, и, судя по его работе с другими командами,
молодые игроки всегда были в четвертом-третьем звеньях. Только один Леша
Черепанов играл в сильном звене. Но все это теперь совсем по-другому. Наша
тройка, Глинкин, Попов и я, очень много играет на льду. Нам доверяют, и мы
забиваем голы — самое главное, что от нас требуется. Я думаю, что мы полностью оправдываем доверие тренера.
Сейчас ты уже понял, в чем разница работы с
Белоусовым? Почувствовал, что такое работа с ним?
Конечно. Я с такими тренерами до
этого еще не работал: он никогда не повысит голос, только поддерживает нас.
Даже при счете 1:5 в Ярославле... Зашел бы в раздевалку любой другой тренер,
начал бы кричать, бить. Тренер зашел, спокойно сказал: «Все, ребята. Давайте
настраиваться. Нужно выиграть два периода». И все. Когда с тобой так тренер
разговаривает, настрой на игру совсем другой, чем когда на тебя кричат,
ругаются. Совсем другая игра.
Как ты считаешь, что сейчас нужно «Трактору»,
чтобы вернуться в зону плей-офф?
Просто продолжать так же играть в
свой хоккей, в который нам говорят играть, и успехи придут к нам. Главное,
чтобы фортуна была на нашей стороне. Сейчас в хоккее очень многое зависит от
везения.
Год назад ты вливался в команду, в основу «Трактора».
Сейчас, можно сказать, что в той же позиции сейчас Максим Шалунов, только он
застрял на скамейке. То есть, он постоянно в заявке, но не играет. Что бы ты
мог ему посоветовать?
Не знаю. Видите ли, когда я
пришел, меня сразу поставили в основной состав. Я сразу начал играть. Это
совсем разные вещи: когда ты начинаешь со скамейки или же когда ты сразу
начинаешь играть. Я никогда не был в такой ситуации, в какой оказался сейчас
Макс, и не знаю, что здесь нужно сделать. Только дальше работать, тренироваться,
забивать за вторую команду. Все равно тренера смотрят, наблюдают, видят эту
работу на тренировках, на играх.
Женя, последний вопрос. Твой взгляд в целом на
ситуацию в «Тракторе», и чего стоит ожидать болельщикам в этом сезоне?
Чего ожидать болельщикам… Конечно, хочется, чтобы на каждый матч была
полная арена. Обидно другое. Когда приезжает какой-нибудь хороший соперник,
наши болельщики не столько тянутся к нам, как к чужим игрокам за автографами.
Нет такого внимания к родной команде, я считаю. После игры идешь мимо
болельщиков, и никто тебе ни слова. А выходит игрок другой команды, и к нему
сразу все кидаются. Не то, чтобы неуважение, но все равно я считаю, что родная
команда, как бы она ни играла, ее нужно поддерживать всегда. Гости приехали и
уехали, а родная команда будет здесь всегда. И только мы можем их радовать,
никакая другая команда.