Евгений Кузнецов: По льду с парашютом

Валерий Белоусов мне рассказывал: «Кузнецов по таланту – второй Малкин».
Я читал. Было очень приятно – и мне, и бабушке. Она скупает все газеты, где обо мне хоть строчка. Коллекционирует. До этого сезона меня газеты особо не нахваливали. А если действительно задатки как у Малкина – через два года я должен играть в НХЛ.

Хочется уехать поскорее?
Конечно. Но пока физически не готов играть в Америке. Там большие дядьки, мне будет тяжело. «Вашингтон» - не та команда, где 18-летний парень запросто пройдет в состав. Болтаться в четвертом звене, биться с американцам – это не мой хоккей.

Губернатор Челябинской области недавно сказал: «Вам, молодой человек, еще два года надо поиграть здесь». Что думаете? «Надо, значит, надо»?
Я давно определился – и знаю, когда мне надо уезжать. Это только во мне. Раньше времени рассказывать не хочу, это секрет. Конечно, в НХЛ лучше. Совсем другой уровень. 20 тысяч на трибунах, а в Москву приезжаешь - 500-600 человек сидит. Ощущение, что там хоккей вообще никому не нужен.

Малкину пришлось ради мечты бежать из Магнитогорска.
Я из «Трактора» точно не побегу. Здесь работают очень хорошие люди. Мне уже сказали: «Если надумаешь уезжать – приди, поговори. Бежать не надо». Если решусь, приду с разговором. Удержать меня никто не сможет.

Если спрошу, кто лучший юниор в России - чья фамилия сразу придет на ум?
Наверное, каждый подумает о себе… Давайте опустим этот вопрос?

Давайте. В Челябинске рассказывают, как вы в одиночку катаетесь ночами.
Это было раньше, сейчас бросил эти ночные катания. У нас 13 игр в месяц, дома-то не бываю. Но те занятия мне помогают. Я и с парашютом в том году по льду бегал.

Андрей Назаров – тренер с фантазией.
Это не Назаров придумал, а я сам. В Челябинске есть открытый каток в центре города, вот там с приятелем и пробовали. Он парашют где-то раздобыл. Вы не представляете, как это тяжело - особенно, первые шаги. Перебираешь ногами на месте. Потом как-то привыкаешь…

Парашют сохранили?
Конечно. Может, еще попробуем. Но было в моей жизни испытание и потяжелее.

Это какое же?
В Америке на тестах загнали на велосипед, и крутить пришлось до изнеможения. Обессилел настолько, что потом часа два не мог встать с кровати. Лежал, было плохо.

Ничего себе.
Не скажу, что прямо лишался чувств - дыхание было, например, в порядке. Зато ноги болели невыносимо. Так в НХЛ проверяют, на что ты способен. Что-то, оказалось, могу…

Однажды президент украинской федерации футбола Григорий Суркис мне сказал: «Сто отжиманий сделаю хоть сейчас».
Не знаю, сколько сделаю. Отжимания мне из-за больного плеча не очень легко даются. Вот с упражнениями на пресс проще, раз двести сделаю. На тестах в Америке пришлось отжиматься, и худшим я точно не был. Правда, мысленно настраивался на главное – велосипед. Семь раз поднял штангу в 70 килограмм. Мог больше, но сказали – хватит.

Драфт оставил массу воспоминаний?
Ну да. Отношение к хоккеистам просто потрясающее, у нас немного иначе. Зато на собеседовании начали сыпать вопросами, от которых у меня глаза на лоб. «Ты русский – значит, любишь водку? Любишь девочек? Ночные тусовки?» Нет, отвечаю, не люблю я водку.

А они?
Принялись убеждать, что я все это люблю. Еще чуть-чуть – и я бы сорвался. Ответил им: «Я все сказал». Но было и веселое. В Белом доме побывал на экскурсии. Довольно занятно. Совсем не так, как у нас в Кремле.

Тоже были?
Ага. Да многое меня удивило. Вратарь «Вашингтона» Брейден Холтби, который сейчас играет в первой команде, меня клюшкой ударил, когда я забил. Но это ладно, вратари все сумасшедшие, у них своя жизнь…

Действительно, все сумасшедшие?
Есть нормальные. Но мало. Потом отвезли меня на фотосессию, что-то я неправильно понял, скорчил рожу – в итоге мою фотографию признали самой смешной. Сейчас висит дома на стене.

Рядом с чьей?
Ягра. Я играл в Омске, когда он туда приехал. Жаль, ни разу не поговорили.

У вас же в Америке родственники?
Мой крестный. Лучший друг отца, они общались с юности. Когда я родился, он уже жил в Америке. Приехал к нему как к родному. А он сейчас собирается в Баффало, на чемпионат мира. Снова увидимся.

Богатый человек?
Обеспеченный. Живет в Манхэттене, до Бруклина рукой подать. Когда я приехал в Нью-Йорк, шел ливень. А я взял, да и отправился к океану купаться. У людей вокруг округлились глаза. А потом по одному стали заходить в воду за мной. Это было так здорово!

С Овечкиным, кажется, успели познакомиться?
Когда меня выбрал «Вашингтон», Овечкин позвонил менеджеру команды. Тот передал мне трубку. Саша поздравил. Стыдно признаться, но я ни разу живьем не видел его игру…

Свитер «Вашингтона» вам отдали после фотосессии?
Конечно. Висит у родителей на стене. Я надевал его лишь раз.

В каком клубе мечтали оказаться в детстве?
В «Рейнджерс».

Кто сегодня лучший хоккеист в мире?
Дацюк. Финты, передачи – это что-то за гранью. Мечтаю быть таким, как он. Но мне до Дацюка – как до Китая пешком.

Чувствуете, что своей обводкой раздражаете хоккеистов в возрасте?
Все чаще и чаще замечаю! Началось с прошлого года. Чем старше игрок, тем тяжелее переносит, когда его обыгрывают. Кто-то обзывает, кто-то – угрожает. Кто-то просто говорит: «Молодой, успокойся». Вот приехал «Трактор» в Чехов, так на раскатке перед нашей скамейкой начали гарцевать бойцы "Витязя". Рассказывали, что с нами сделают…

Не испугались?
Да нет. Мне тогда казалось, они больше разговаривают. Какой смысл Грэттону, Сагдену или Веро со мной драться? Разве это их уровень?

Бог с ними. Кто сейчас лучший защитник в Лиге?
Сергей Зубов. Сейчас не играет, но в прошлом году человек просто отдыхал на льду. Что хотел, то и делал. Гениально играл.

А самый грязный?
Точно – кто-то из «Витязя». Они могут и ткнуть, и драку устроить. Но самый сильный удар я получил, когда играл за молодежку в Канаде. Принял шайбу, рядом никого не видел. Только двинулся – удар. Я даже не понял, что случилось – секунд через пять дошло, что разбит нос, выбит зуб… Даже боли поначалу не было.

У кого в КХЛ самая тонкая передача?
У Сергея Зиновьева.

К 18 годам успели прооперировать плечо. Что случилось?
Для меня это загадка. Наверное, в детстве недосмотрел. К слову, врачи не очень хорошо отзываются о том, как прошла операция. То ли сделали не до конца, то ли вообще испортили. С плечом у меня не очень хорошо.

Когда оперировались?
19 мая прошлого года в Москве. Придется переделывать, в Австрии и Германии за это берутся. Только не знаю, когда. Вроде бы пока плечо особо не тревожит, буду доигрывать сезон до конца. Надо попасть в состав на молодежный чемпионат мира. Хоть многие говорят, что мне-то место забронировано, - я не верю.

Чему научила история с операцией? Больше не станете связываться с русскими хирургами?
Пожалуй. Лучше переплатить, съездить за границу и сделать нормально. А может, я сам виноват – не так плечо закачивал. Когда шел на операцию, было очень страшно. Столько хоккеистов закончили именно после такой травмы. Понимал: вся моя карьера в руках одного доктора, а ему может не повезти…

Белоусов рассказывал, как следил за Черепановым, отбирал у него автомобиль. За вами тоже следит?
Пока автомобиль не отобрал. И на базе не закрывает.

Вы же общались с Черепановым?
Даже дружили. Мы все жили в омском интернате – но только я был с родителями. Вечерами собирались в нашей комнате, моя мама варила пельмени. Плита была только у нас в комнате. Лешка с товарищами был чуть старше, прикалывались надо мной… А мне просто интересно их слушать.

Черепанов действительно был потрясающим талантом?
Со своим звеном они что-то невероятное устраивали на льду. Но никто тогда не говорил, что растет гений. Так, скромненько: «Хороший парень, перспективный».

К слову, автомобиль у вас удивительный. Белый «Porsche».
Это правда, второго такого в Челябинске нет. У меня была определенная сумма, попросил товарищей помочь – через пару дней показали эту машину. Очень понравилась.

Ее откуда-то гнали?
Нет, подержанная. Человек ездил на ней по Челябинску. Я сначала хотел взять какую-то купешку, а потом подумал – первая машина должна быть большой. Все-таки первая зима за рулем. А на следующий год куплю BMW M3. Думаю, еще поиграю в Челябинске.

Не тяжело будет избавляться от такой машины?
Абсолютно не жалко. Тяжело мне будет уехать из «Трактора» и Челябинска.

Без прав ездили долго?
Полгода. Ни разу не остановили.

В одном интервью говорили, что мечтаете купить «Bentley Continental GT».
Это я в Вашингтоне себя позволю. В Челябинске на такую машину не заработаю. Она стоит около 11 миллионов рублей. Когда на улице Нью-Йорка ее впервые увидел, сразу влюбился. Сейчас время от времени смотрю на фотографию – и хочется даже сильнее, чем прежде… Маленькая, купе. По Челябинску одна такая ездит.

Хозяин – не хоккеист?
Олигарх.

Ни разу на такой не ездили?
Нет. Только сидел в ней.

Еще в вашей жизни есть место приземленным мечтам?
Хочу купить большую квартиру родителям. Это сейчас моя главная задача. Даже жалею, что так рано купил машину. Надо было подкопить – и купить родителям жилье. Сейчас живут на 30 квадратных метрах, да и та квартира служебная. «Трактор» обещает помочь хотя бы приватизировать ее.

Вы там же живете?
Уже полтора месяца, как с девушкой снимаем квартиру.

Фанатки вас не одолевают?
Да не особо. В подъезде ни одной надписи. Толпами за мной не бегают – может, напишут что-то «В контакте»…

У Дмитрия Сычева чуть ли не десять тысяч друзей в «Одноклассниках».
У меня – тысяча. Еще столько же в друзья просятся, написали заявку.

Популярность – великая сила.
После матча со «Спартаком», где забил два гола, зашел в ресторан - так люди встали и начли хлопать. Я страшно смутился, покраснел весь… А вообще-то я чаще в «Макдональдс» заглядываю. Там не особо узнают. У нас город здоровый, обычно на улице меня не замечают. Ночные клубы я не люблю. Лучше в кино схожу.

Что-то стоящее видели за последнее время?
Почти ничего. Разве что фильм про FaceBook.

Те два гола «Спартаку» - самые памятные?
Самый памятный гол – «Ладе». Мой самый первый в КХЛ. После игры заснуть не мог.

Сейчас после игр тоже не спится?
Сейчас сплю отлично.

Что вы на льду умеете здорово?
Да ничего особо не умею. Чего я достиг-то? У молодого должен быть минимум импровизации. За спиной сидит ветеран, который быстренько подожмет. И будет делать то, что говорит тренер. Впрочем, меня Белоусов не ограничивает…

А слабое ваше место?
Меня очень легко вывести из равновесия. Ненавижу грязную игру. Если человек сильно ткнет – могу просто перестать играть. В Канаде с молодежкой было что-то похожее. Не сразу привык.

У кого в нынешнем «Тракторе» - самое потрясающее чувство юмора?
У Николишина. Жалко, ушли Величкин и Александров – это просто бешеные люди, так отжигали…

Вы могли бы сейчас принадлежать «Авангарду». Почему не сложилось?
Очень просто. Тренер сказал, что не любит приезжих. Мы с родителями собрали вещи – и наутро отправились домой.

Что ж это за тренер?
Михаил Анатольевич Комаров. Кстати, очень хороший человек, мы сейчас дружим. А раньше что-то было не так. Может, я сам в чем-то виноват.

В интернете бурю вызывала ваша шутка – будто переходите в СКА.
Это не моя шутка! Друзья кинули ссылку на какую-то газету, а в ней новость – будто меня обменивают в Питер на Костю Панова. Он тоже челябинский парень. Бред какой-то. Никто меня из Челябинска в другой российский клуб не отпустит.

А зовут?
Уже года три, как ни на меня, ни на агента вообще никто не выходил.

Кто ваш агент?
В России - Валерий Гущин. В Америке – Джей Гроссман и Илья Муливер. Время от времени звонят другие агенты, пытаются меня переманить, - но всем отказываю с первого слова. А они продолжают звонить.

Самый долгий ваш школьный прогул растянулся месяца два?
Ха!.. Очень много было прогулов. Больше отсутствовал, чем посещал. Обманывал родителей – вместо школы шел кататься во дворце. А вот экзамены хоть и не очень хорошо, но сдал сам. Вообще не готовился. Само собой получилось – раз-раз, и все сдал. Сейчас точно так же заглядываю в институт. Приду, узнаю, как дела, познакомлюсь с преподавателями – и снова пропадаю.

Вредных учителей не было?
Была одна дама, русский язык преподавала. Сильно с ней ругались. Открыто мне сказала: «Ко мне даже не приходи, буду ставить тебе «тройки». Не хочу видеть твое лицо…»

Давайте тогда о людях приятнее. С Быковым у вас хоть один разговор был?
Ни одного. Но очень хочется. Я мечтаю попасть в сборную, мне постоянно хочется играть. Я провожу на льду минут по десять – а хочется по двадцать. Наверное, еще не на том уровне, чтоб играть много.

Или вас просто берегут.
А зачем меня беречь?